Основания новой науки об общей природе наций

На основании всего перечисленного нами выше мы можем сделать вывод, что повсюду были Королевства Аристократические, мы не скажем – по Устройству, но по образу Правления; такова, например, на холодном Севере и ныне Польша, таковы были полтораста лет тому назад Швеция и Дания; и если бы естественному движению вещей в Польше не помешали экстраординарные причины, то с течением времени и она стала бы совершеннейшей Монархией. Это настолько правильно, что сам Боден считает возможным признать{707} Французское Королевство аристократическим при двух династиях – Меровингах и Каролингах – не только по образу правления, как утверждаем мы, но и по устройству. Итак, здесь мы спрашиваем Бодена: каким образом Французское Королевство стало такой совершенной Монархией, какой оно является теперь? Может быть, посредством какого-нибудь Царского Закона, посредством которого Французские Паладины сбросили с себя свое могущество и передали его Царям из Династии Капетингов? И если он прибегнет к вымышленному Трибонианом Царскому Закону{708}, посредством которого римский народ стряхнул с себя свою свободную суверенную власть и передал ее Октавиану Августу, то для того, чтобы признать этот закон Басней, достаточно прочесть первые страницы «Анналов» Тацита, где он рассказывает о последних делах Августа, посредством которых тот узаконил в своей особе начало Монархии Римлян, причем все Нации чувствовали, что Монархия началась с Августа. Или, может быть, Франция была завоевана кем-нибудь из Капетингов силою оружия? Но от такого несчастья ее избавляют все Истории. Следовательно, и Боден, и все другие Политики и Юристы, писавшие de jure Publico, должны признать тот Вечный и Естественный Царский Закон, согласно которому свободная мощь Государства именно потому, что она свободна, должна актуализироваться; так что чем больше слабеют Оптиматы, тем больше должны усилиться Народы, пока они, в конце концов, станут свободными; и чем больше слабеют свободные народы, тем больше должны усиливаться Цари, пока они, в конце концов, не станут Монархами. Поэтому тем, чем для Философов, т. е. Теологов-Моралистов, является Разумное Право, тем для народов является Естественное право Пользы или Силы: это право соблюдается нациями, как говорят Юристы, usu exigente Humanisque necessitatibus expostulantibusa[268]{709}.

Такими прекрасными и изящными выражениями Древней Римской Юриспруденции Ученые Феодалисты фактически смягчают и могут смягчить еще больше варварство Феодального учения, – здесь было показано, что по Идеям они совпадают вполне точно. Ольдендорп и другие вместе с ним понимают, действительно ли родилось Феодальное Право от искры того пожара, которому предали Варвары Римское Право; на самом деле Римское Право родилось из искр Феодов, существовавших во времена первого варварства Лациума и породивших из себя все Государства в мире. Все это было доказано выше в специальном Рассуждении (там, где шла речь о Поэтической Политике); в настоящей Книге, как это было обещано в соответствии с идеей Произведения, мы показали, что в глубинах Вечной Природы Феодов следует искать Происхождение Новых Королевств Европы.

Наконец, когда в Итальянских Университетах началось Изучение Римских Законов, заключенных в Книгах Юстиниана и основанных на Естественном Праве Человечных людей, тогда умы, ставшие уже более развитыми и разумными, начали культивировать Юриспруденцию Естественной Справедливости, уравнивавшую неблагородных с благородными в гражданском праве соответственно равенству их человеческой природы. И едва лишь Тиберий Корунканий начал в Риме публично обучать законам, как тайна их начала ускользать из рук Благородных и постепенно стало слабеть их могущество; совершенно то же самое случилось с Европейскими Королевствами: раньше ими правили Аристократические Правительства, потом они стали Свободными Республиками и совершеннейшими Монархиями; обе эти последние формы Государств, поскольку они требуют человечных правлений, взаимно могут сменять одна другую; однако вернуться к Аристократическому Состоянию для них почти что невозможно по самой их гражданской природе. И действительно,