Основы человечности для чайников

Дом, в котором жил Тимур, Ксюха знала, но в номере подъезда уверена не была. Оказалось – самый крайний, возле дороги. По планировке квартира была точной копией Ксюхиной, только в зеркальном отображении. И с ремонтом здесь точно так же не заморачивались уже давным-давно: переклеили обои, поменяли замок во входной двери, постелили в коридоре свежий линолеум и решили, что и так сойдет.

С элегантным, с иголочки одетым Тимуром обшарпанная квартира сочеталась плоховато, зато со студентом истфака, орущим песни у костра, гармонировала идеально.

Ксюха вспомнила комментарий о том, что пальто ему подарила Диана, и тихонько усмехнулась. Видимо, за бесконечными рубашками, костюмами и ботинками тоже следила она. По крайней мере раньше следила.

А если они не помирятся, то как скоро Тимур начнет в школу в растянутых футболках ходить?

Тимур (пока еще прилично одетый) скинул у порога ботинки и махнул рукой.

– Заходи. Можешь не разуваться, у меня тут бардак.

Ксюха, конечно, все равно разулась – осенняя слякоть уже успела натечь с кроссовок мутной лужицей. Почему-то подумалось, что в Доме никогда не оставалось грязных следов. Да и вообще никаких следов: ни пыли, ни капель сока на полу, ни разводов на зеркале в ванной. Впитывал он их, что ли?

Квартира Тимура явно не умела поддерживать чистоту самостоятельно. Впрочем, обещанного бардака Ксюха тоже не заметила. В спальню, конечно, заглядывать не стала, а вторая комната выглядела вполне прилично: грязные носки по углам не валялись, трусы с люстры не свисали. Даже пустая коробка от пиццы нигде не пылилась.

В общем, комната как комната: диван, журнальный столик, шкаф во всю стену (похоже, ровесник квартиры). Обычно в таких шкафах красовались старые сервизы и хрустальные вазы, но этот был забит книгами. Часть из них Ксюха уже читала.

– Держи! – Тимур сдернул с одной из полок фотоальбом – старый, пухлый, заполненный настоящими бумажными фотографиями. – Ниже падать в твоих глазах мне уже некуда, так что любуйся, а я пока аптечку найду и чайник поставлю.

Первые несколько фото изображали нечто малопонятное: облезлый куст, закат в степи (с заваленным горизонтом), россыпь черепков на земле, вереницу палаток. Любоваться было решительно нечем, поэтому Ксюха перевернула страницу – и не пожалела.

Совсем еще молодой Тимур с фляжкой, Тимур с рюкзаком, Тимур с лопатой, Тимур с гитарой, Тимур без ничего… ну, то есть почти без ничего, в плавках, на берегу какой-то илистой заводи. Тимур в компании разношерстных студентов и нескольких взрослых – смешной, взъерошенный, размахивает руками, что-то объясняя.

Федор – раза в два худее, чем сейчас, – расписывающий красками лица смеющимся парням с птичьими перьями в волосах. Тимура среди парней не было (возможно, он снимал), зато на заднем плане обнаружилась Диана, почти неузнаваемая без макияжа и с короткой стрижкой.

И дальше, дальше: раскопки, поездки, чей-то день рождения, вручение диплома и последующая пьянка, перевернутое кресло, из-под которого торчат неопознанные ноги…

Художественной ценности у фотографий не было совершенно, но девчонки из школы за такое продали бы душу (одну на всех, коллективную), все украшения и ответы на четвертную контрольную по физике.

Ксюха долистала альбом до конца, подумала немного и вернулась к снимку с Тимуром в плавках. Мысль продать фото одноклассницам (или хотя бы подразнить их) выглядела крайне соблазнительно, но все же брать чужое нехорошо. Поэтому она просто достала телефон и попыталась сделать копию.

Получалось плохо – пластиковый кармашек бликовал на свету, картинка выходила смазанной. Пришлось фотку вытаскивать, иначе было невозможно рассмотреть узор татуировки.

Да, татуировка у Тимура из студенческих времен оказалась всего одна – тонкая вязь вокруг руки, чуть ниже локтя. Ксюха отсняла ее в максимальном разрешении, чтобы не пропустить ни одной завитушки. Фото с другого ракурса не нашла, но понадеялась, что Людвиг и так разберется, что все это значит.

И только убирая фотографию на место, обнаружила, что за ней притаилась еще одна, перевернутая картинкой вниз.

Ксюха достала ее раньше, чем сообразила, что делает. В какой-то момент (на долю секунды) даже понадеялась, что увидит на снимке обратную сторону татуировки, снятую крупным планом, или вообще подробную схему всех рисунков на теле Тимура, но реальность была жестока.

На фотографии компания подростков едва ли старше Ксюхи теснилась на уличной лавочке, пытаясь сделать так, чтобы все поместились в кадр. Все – с совершенно дикими прическами и не менее диким макияжем. Очень разные, но при этом неуловимо одинаковые – в глазах зарябило от черно-розового. Черно-розовым было все: кеды, майки, браслеты, юбки, пряди волос, значки, сумки и даже один галстук. Хотя нет, галстук был черно-белым. В клеточку.

Ксюха не сразу поняла, что во всем этом цветовом безумии есть как минимум одно знакомое лицо. Даже два. Диана (с выбеленными волосами и сумасшедшим начесом) и…

– Тимур Игоревич, вы что, правда были эмо?!