Большая часть всей писаной истории (несколько тысячелетий) пришлась на период относительно автономного развития отдельных регионов. Восточные цивилизации — сами по себе, средиземноморские цивилизации, давшие начало европейской истории, — сами по себе. Их контакты друг с другом были минимальными. Африка, за исключением ее северного побережья — это terra incognita; об Америке, Австралии, Океании ничего не было известно до начала XVI в. Не случайно только с конца XVIII в. стали возникать первые концепции мировой истории и общественного прогресса: причем первое время их инициаторы — западноевропейские ученые — творили эти концепции, так сказать, «под себя». Это называется ЕВРОПОЦЕНТРИЗМОМ. Дескать, человеческий род един, но составляющие его племена и народы находятся на разных ступенях развития при лидирующем положении европейской цивилизации. Благодаря просвещению, науке, рациональному мироустройству все народы придут к одним и тем же идеалам, ценностям, сходному общественному устройству.
Однако накопленные в XIX веке этнографические и другие данные показали такое разнообразие культурных миров, что у многих появились сомнения в единстве человеческой истории. Сначала в России (Н.Я. Данилевский, 1869 г.), а в XX в. в Западной Европе и США (О. Шпенглер, А. Тойнби, П. Сорокин) появились учения об относительно-замкнутых культурно-исторических типах общества, о культурных циклах развития (от тысячи до 1,5 тысяч лет), которые проходят народы независимо друг от друга. Мировая история в глазах этих ученых распалась на ряд автономных культурных миров. Наиболее яркий представитель этого направления, немецкий учитель истории и математики Освальд Шпенглер в год начала 1-ой Мировой войны издал книгу с характерным названием «Закат Европы». В ней он пришел к выводу, что цивилизация — это последняя стадия развития культуры, это начало конца культуры. Так возникла проблема противопоставления культуры и цивилизации. Для исторической судьбы нашей страны эта проблема имеет особое значение и заслуживает особого внимания.
§35. Понятие цивилизации. Исторические типы цивилизаций.
То широкое общефилософское значение понятия «культура», о котором говорилось в предыдущем разделе, в полной мере выявилось только в XX в. В предыдущие же примерно двести лет функцию обобщающего социально-философскою понятия выполняло понятие «цивилизация» (от лат «civilis» — гражданский, государственный).
Так со второй половины XVIII в. стали обозначать форму общественного устройства, характеризующуюся следующим набором признаков: высокая степень разделения труда, в том числе отделение умственного труда от физического, появление городов, возникновение частной собственности, общественных классов (каст, сословий), появление государства, системы правового регулирования. Важным элементом, в значительной мере инициировавшим сам скачок от варварства к цивилизации, являлась письменность.
Просветители XVIII в. в соответствии со своими идеалами Разума, Науки, Истины, Справедливости склонны были называть цивилизованным то общество, в котором сами отчасти жили, а еще больше желали жить — гражданское общество и правовое государство. Однако в последующие сто лет эти слишком жесткие критерии были ослаблены, и цивилизацией стали называть по существу всю «писаную историю», т.е. последние 4-6 тысячелетий существования человечества.
Практически понятия «цивилизация» и «культура» сначала выступали как синонимы. Затем, как уже было сказано, появилась идея их противопоставления. Согласно О. Шпенглеру культура — это органическое, естественное развитие жизни народов, а цивилизация — вырождение культуры, ее последняя стадия. Для нее характерны: деградация искусства и литературы, одностороннее и гипертрофированное развитие науки и техники, «машинизация» всей общественной жизни, усреднение людей, превращение народов в безликие «массы».
У этой идеи была столетняя предыстория. Еще в начале промышленной революции, в условиях абсолютной французской монархии Жан-Жак Руссо бил тревогу по поводу нарушения естественного развития человека, его отрыва от природы. В начале XIX в. Мэри Шелли написала знаменитый роман «Франкенштейн», предвосхищавший идеи современной социальной фантастики. В центре романа — робот (по современной терминологии), вышедший из-под контроля своего создателя и олицетворявший гибельное для гуманитарной культуры искусственное «машинное» начало.
До середины нынешнего столетия это технофобическое («фобос» — страх) направление в философии и литературе находилось на периферии общественных настроений, но была страна, в которой эти настроения и идеи развивались активно и стали стержнем общественно-политической и философской мысли. Это Россия.