Основы творческой деятельности журналиста: учебное пособие

Жанр (от фр. genre — род) вообще можно трактовать как исторически сложившуюся устойчивую форму произведений. Устойчивость форме придает многократное повторение определенного содержания разными авторами. Под содержанием здесь понимаются и тип мышления автора, и мировоззрение, и тема, и предмет отражения. Эту интерпретацию жанра мы относим ко всем видам творчества.

Жанры в СМИ — устойчивые формы публикаций, объединенных сходными содержательно-формальными признаками. Эта формулировку А. Тертычный[69] относит к периодике.

Определения жанров многочисленны. В них неизвестное (форма) определяется через привязку с трудновыразимому (содержанию). Каждый вид искусства стремится определиться с жанрами, чтобы твердо сориентироваться в неизведанном. Каждый исследователь стремится дать точное определение. Многие стремятся найти устраивающее всех окончательное определение. Однако этого не происходит, и вожделенное точное определение формы ускользает из-под пера, в результате чего в научном пространстве сосуществуют десятки формулировок, что такое жанр. Погоня за окончательным и точным определением понятна, поскольку научная деятельность без точных формулировок невозможна. Нам с вами придется заниматься практической деятельностью, помня о том, что в науке о массмедиа вопрос о точном определении жанра еще не решен. Ближайший синоним, как мы уже отметили, это устойчивая форма, на том и согласимся.

Разные журналисты, как ни удивительно, регулярно находят для похожих ситуаций сходные способы их предъявления. Опытные журналисты мгновенно проскакивают путь от информационного повода к жанру. Опытные редакторы, в свою очередь, молниеносно назначают контенту (содержанию) контекст (окружение), словно кипящей лаве — русло. Начинающим на интеллектуальный пробег нужно некоторое время. Это и есть творчество журналиста: найти значимый информационный повод, тут же представить наилучшую форму для своего будущего материала, найти ему место в информационном потоке.

Молодые журналисты иногда боятся жанров, потому что им тяжело допустить мысль о своей априори не самой главной роли в освещении мировых событий. Им, бывает, кажется, что их уникальное представление о жизни только и заслуживает обнародования, причем в неслыханных, абсолютно новых формах. Конечно, подобные заблуждения долго не живут, но лучше, чтобы их вообще не было. Лучше, отбросив иллюзии, сразу включаться в роль ретранслятора, проводника, зеркала, — выберите сами. Представьте себе: как это прекрасно — быть окном в настоящий, непридуманный мир!

Один человек поговорил с другим — и это почему-то выливается в минипьесу, называемую интервью, и все соглашаются с этим обликом записи, хотя в действительности и общение шло чуть-чуть иначе, и погода влияла, и настроение, но ведь что-то можно выпустить, а что-то подчеркнуть особо, и все ради чего-то самого важного, а именно — сути поразительного, уникального происшествия: человек встретился с человеком.

На наш взгляд, предчувствие формы так же важно для журналиста, как любовь для свадьбы. Если нет чувства, то и форма отношений будет весьма расплывчатой. Для «опознания» жанра при знакомстве с чужим произведением следует мысленно наложить на текст некую воображаемую матрицу как образец, модель, шаблон (лат. matrix — первопричина). Для создания произведения следует держать в уме некую раму, в которую вы вписываете свою картину. Скажем, записывая разговор с кем-то на диктофон, вы уже почему-то заранее знаете, что оно в итоге будет исполнено в конструкциях «вопрос — ответ», и в данном случае лучше всего сделать именно интервью, а не очерк.

А в другом случае, после беседы с другим человеком, вы почему-то вдруг почувствуете, что надо написать о нем связный, сюжетный, с указанием на социальные проблемы, сформировавшие характер вашего собеседника, рассказ о судьбе, и все согласятся с вами: да, этого героя нужно было представить читателю именно через очерк, а не через интервью.

Почему? Откуда это знание будущей формы? Почему на одного собеседника надо отвести целую полосу в газете формата А2, а для кого-то вполне достаточно колонки? Мы не говорим о ситуациях, когда объем задан редакцией. Имеется в виду чутье журналиста, принимающего самостоятельное решение.

Есть несколько подходов к выбору формы произведения, в частности к предсказанию его объема. Понятно, что материал, заказанный журналисту для конкретной рубрики, уже имеет гипотетический объем, обусловленный макетом издания или форматом вещания. В том же случае, когда вы сами предлагаете свое произведение в редакцию, вам следует помнить о жанровом богатстве русской журналистики и держать в уме ваше предполагаемое местонахождение в ней.