Читаем Особенности языка и стиля прозы братьев Стругацких полностью

«Хиус» - комбинированный планетолет: пять обычных атомно-импульсных ракет несут параболическое зеркало из «абсолютного отражателя». В фокус зеркала с определенной частотой впрыскиваются порции водородно-тритиевой плазмы. Назначение атомных ракет двоякое: во-первых, они дают «Хиусу» возможность стартовать и финишировать на Земле. Фотонный реактор для этого не годился - он заражал бы атмосферу, как одновременный взрыв десятков водородных бомб. Во-вторых, реакторы ракет питают мощные электромагниты, в поле которых происходит торможение плазмы и возникает термоядерный синтез [СБТ; 34].

При данном способе описания фрагмент, повествующий о фантастическом феномене, напоминает предметную часть словарной статьи с заголовочным словом (Хиус) идентификатором (комбинированный планетолет), настоящим постоянным (несут, дают, возникает, происходит, питают и т.д.). Предваряется описание фантастического феномена указанием на субъекта - авторизатора Дауге (S3 - по классификации Г.А.Золотовой [Золотова 2004: 232]). Наличие авторизатора указывает на то, что в отрывке представлена речевая партия не автора, а Дауге, воспринимаемая через преломляющее эту речь сознание Быкова. Но связь между указанием на авторизатора и описанием фантастического феномена бессоюзная, что мешает нам сделать окончательный вывод о субъективационной принадлежности рассмотренного отрывка.

В рассмотренных примерах происходит постоянное нарушение дейктического паритета, той «задающейся в тексте стабильно локализованной фигурой повествователя», за счет которой, по мнению П.Я. Дымарского формируется «непротиворечивая картина изображаемого «возможного мира» [Дымарский 1999: 244]. Остается добавить, что сжатость данной информации и ее энциклопедичность (сосредоточенность на самых существенных признаках описываемого явления) не придает характерам героев правдоподобия, поскольку для Быкова, которому суждено в будущем стать членом экипажа «Хиуса», такого разъяснения явно недостаточно.

Совершенствование способов описания фантастических феноменов на более поздних этапах творчества осуществлялось Стругацкими путем последовательного устранения авторизующих компонентов - описания фантастических феноменов приобрели вид авторских комментариев, занимающих позицию, параллельную основному повествованию. Наиболее последовательное выражение параллельные авторские комментарии получили в повести «Путь на Амальтею»:

- Как отражатель? - спросил Быков.

- Отражатель в порядке - сказал Жилин, но Быков все-таки нагнулся над пультом и потянул тонкую сильную ленту записи контрольной системы. Отражатель - самый главный и самый хрупкий элемент фотонного привода, гигантское параболическое зеркало, покрытое пятью слоями стойкого мезовещества. В зарубежной литературе отражатель часто называют «сэйл» - парус. В фокусе параболоида ежесекундно взрываются, превращаясь в излучение, миллионы порций дейтриево-тритиевой плазмы. Поток бледного лиловатого пламени бьет в поверхность отражателя и создает силу тяги. При этом в слое мезовещества возникают исполинские перепады температур и мезовещество постепенно - слой за слоем - выгорает [...]. Поэтому контролирующая система непрерывно замеряет состояние рабочего слоя по всей поверхности отражателя [СБТ: 328].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»

Когда казнили Иешуа Га-Ноцри в романе Булгакова? А когда происходит действие московских сцен «Мастера и Маргариты»? Оказывается, все расписано писателем до года, дня и часа. Прототипом каких героев романа послужили Ленин, Сталин, Бухарин? Кто из современных Булгакову писателей запечатлен на страницах романа, и как отражены в тексте факты булгаковской биографии Понтия Пилата? Как преломилась в романе история раннего христианства и масонства? Почему погиб Михаил Александрович Берлиоз? Как отразились в структуре романа идеи русских религиозных философов начала XX века? И наконец, как воздействует на нас заключенная в произведении магия цифр?Ответы на эти и другие вопросы читатель найдет в новой книге известного исследователя творчества Михаила Булгакова, доктора филологических наук Бориса Соколова.

Борис Вадимосич Соколов

Критика / Литературоведение / Образование и наука / Документальное
Повседневная жизнь русских литературных героев. XVIII — первая треть XIX века
Повседневная жизнь русских литературных героев. XVIII — первая треть XIX века

Так уж получилось, что именно по текстам классических произведений нашей литературы мы представляем себе жизнь русского XVIII и XIX веков. Справедливо ли это? Во многом, наверное, да: ведь следы героев художественных произведений, отпечатавшиеся на поверхности прошлого, нередко оказываются глубже, чем у реально живших людей. К тому же у многих вроде бы вымышленных персонажей имелись вполне конкретные исторические прототипы, поделившиеся с ними какими-то чертами своего характера или эпизодами биографии. Но каждый из авторов создавал свою реальность, лишь отталкиваясь от окружающего его мира. За прошедшие же столетия мир этот перевернулся и очень многое из того, что писалось или о чем умалчивалось авторами прошлого, ныне непонятно: смыслы ускользают, и восстановить их чрезвычайно трудно.Так можно ли вообще рассказать о повседневной жизни людей, которых… никогда не существовало? Автор настоящей книги — известная исследовательница истории Российской империи — утверждает, что да, можно. И по ходу проведенного ею увлекательного расследования перед взором читателя возникает удивительный мир, в котором находится место как для политиков и государственных деятелей различных эпох — от Петра Панина и Екатерины Великой до А. X. Бенкендорфа и императора Николая Первого, так и для героев знакомых всем с детства произведений: фонвизинского «Недоросля» и Бедной Лизы, Чацкого и Софьи, Молчалина и Скалозуба, Дубровского и Троекурова, Татьяны Лариной и персонажей гоголевского «Ревизора».знак информационной продукции 16+

Ольга Игоревна Елисеева

История / Литературоведение / Образование и наука