Особняк

На улице стояло знойное лето. На дощатой террасе одного из самых больших и роскошных домов города сидели двое детей: двенадцатилетняя девочка по имени Розамунд и ее лучший друг Кейси. Ребята с усердием рисовали на бумаге все, что приходило им в голову.

— Смотри, какой красивый цветок у меня получился, — сказала Розамунд, показывая другу свой рисунок.

— Очень красиво. А я почти дорисовал лошадку.

— Мне нравится твоя лошадка. Давай нарисуем побольше картин и покажем их нашим родителям!

— Давай. Но у нас почти закончилась бумага.

Розамунд призадумалась.

— У моего папы в кабинете куча всяких бумажек, — сказала девочка и побежала в дом.

Кабинет был отделан со вкусом. Дорогие обои на английский манер, массивная люстра, резной стол, камин и огромные книжные шкафы — все это гармонично сочеталось друг с другом. Атмосферу портил лишь царивший в помещении беспорядок. Почти все поверхности были украшены сантиметровым слоем пыли. Стол был завален кучей листов бумаги, и девочка с усердием выбирала, какие из них казались более ненужными, чем другие.

Наконец Розамунд вернулась на террасу, где ее ждал Кейси.

— Как много бумаги! — восхитился он. — Подожди, так она же грязная.

— Она грязная только с одной стороны. Папа постоянно зачем-то печатает эти бумажки, а потом просто их выбрасывает. Рисуй с другой стороны.

С цветными карандашами в руках ребята провели еще несколько часов. На бумаге вырисовывались различные животные, деревья, причудливые монстры и персонажи из сказок. Когда на улице начало темнеть, Кейси попрощался с Розамунд, и дети разошлись по домам. Девочка устроилась у окна и стала ждать, когда папа вернется с работы.

— Папочка, я так рада тебя видеть, — радостно воскликнула девочка, когда отец появился на пороге дома.

— Я тоже рад, милая, — сказал он и нежно поцеловал дочь в лоб.

— Это тебе, — сказала Розамунд и показала отцу свой рисунок. На нем папа и дочь держались за руки и улыбались.

— Спасибо, дорогая. Ты очень красиво рисуешь, — отец погладил девочку по голове.

— Давай повесим его в твоем кабинете. Он будет красиво смотреть над твоим столом.

— Конечно, солнце.

Пять лет спустя Розамунд и Кейси уже не были близкими друзьями и почти перестали общаться. Девушка стала чаще чувствовать себя одинокой. Одноклассники всячески избегали общения с ней, так как считали ее избалованной дочкой богатого бизнесмена. Впрочем своим лучшим другом Розамунд считала своего отца. С ним она могла поговорить обо всех своих мыслях и переживаниях. Она с такой же радостью встречала его, когда он возвращался с работы.

Но в один из дней папа вернулся гораздо раньше обычного. Запыхавшийся, он со страхом в глазах кинулся в свой кабинет, даже не сняв обувь.

— Что случилось, папа? — в недоумении спросила Розамунд.

— Некогда, дочка. Мне нужно избавиться от некоторых документов, — сказал он и начал доставать из шкафа кучи бумаг и бросать их в камин. — Скоро здесь будет проверка.

Отец разжег огонь в камине, и пламя окутало стопки документов, превращая их в пепел.

— Ну вот и все, — сказал он и громко рассмеялся. Девушка с недоумением смотрела на папу.

В этот момент в дверь постучали. Через несколько минут в кабинет вошли шесть молодых людей в полицейской форме и начали что-то искать, заглядывая в каждый уголок. Лицо отца Розамунд не выдавало в нем паники.

— Здесь чисто, — сказал один из полицейских.

— В шкафу тоже ничего.

Никто и не заметил, как один из служителей закона снял со стены рамку, в которой находился рисунок Розамунд. Тот самый рисунок, который девочка подарила отцу пять лет назад.

— А вот это интересно, — сказал полицейский, перевернув рисунок на обратную сторону. Пятеро коллег подошли ближе и какое-то время молча рассматривали лист бумаги.

Розамунд с ужасом смотрела, как ее отца под руки выводили из дома.

Судебные разбирательства проходили несколько месяцев. Розамунд к тому времени уже достигла совершеннолетнего возраста, поэтому находилась дома одна. Девушка почти ничего не ела. Она думала только о том, что же будет с папой, и винила себя в том, что его заключили под стражу. Кейси узнал о случившемся и стал иногда приходить к Розамунд, чтобы поговорить с ней и утешить. Девушка не могла найти себе места. Она думала: "А вдруг папа больше никогда не вернется?" и много плакала.

Но папа все-таки вернулся. В один из зимних вечеров он появился на пороге дома. Перед Розамунд стоял совершенно другой человек. Три месяца следствия и разбирательств сделали свое дело, и теперь это был совсем седой мужчина с бледным морщинистым лицом и стеклянными глазами.

— Здравствуй, папочка, — тонким голосом сказала Розамунд и хотела обнять отца, как вдруг тот с силой оттолкнул ее от себя.

— Нет здесь больше папочки.

Он схватил дочь за волосы и потащил в свой кабинет. В комнате все было не так, как раньше. Розамунд каждую неделю убиралась здесь, ожидая отца. Все находилось на своих местах. Шкафы блестели от чистоты, а каждая книга была с трепетом вытерта от пыли.

— Нет больше папочки. Нет больше ничего, мать твою!