Особняк ночных кошмаров

Катька и в самом деле оказалась хорошим следопытом – зоркая девчонка разглядела в траве отпечаток ботинка. Ребята остановились, теперь им предстояло решить, что делать дальше. Осторожный Фин опять заговорил о милиции, но атаманша настояла на своем, и вся компания двинулась к заброшенному домику. Доски, которыми хозяева заколотили дверь, были сорваны, и ребята беспрепятственно проникли в помещение. Они прошли по пустым комнатам, холодея от страха, поднялись в мансарду, но не обнаружили ничего примечательного. Дом был пуст и медленно умирал, брошенный своими хозяевами. Раздосадованная Катька начала спускаться по лестнице, но внезапно остановилась, прижала палец к губам. Ребята отчетливо услышали скрип двери. Они замерли, напряженно прислушиваясь. Сердца стучали все сильнее, а ожидание растянулось до бесконечности…

– Я разберусь, в чем дело. Оставайтесь здесь, – прошептала Катька и начала осторожно спускаться по лестнице.

Фин и Мишка стояли, прижавшись к стене мансарды, и отчаянно вытягивали шеи, пытаясь разглядеть, что же происходит внизу. И тут пространство брошенного домика наполнил негромкий, похожий на шипение свист… Парни побледнели, как штукатурка, замерли, готовясь к самому худшему. Их взгляды метались по пустому пространству мансарды в поисках спасения. Но путь вниз был отрезан, а единственное окно находилось высоко над землей. Ловушка захлопнулась.

– Шутка. – У подножия лестницы появилась довольная Катька с рыжим пушистым котом на руках. – Это он вошел в дом, больше здесь никого нет. Ну и вид у вас, молодые люди, просто супер!

– За такие шуточки можно здорово схлопотать, – негромко заметил Фин.

– Я же не виновата, что вы такие нервные!

Ребята поспешили покинуть дом, но у выхода Мишка остановился, указал на истоптанный грязными ногами пол:

– Что ты об этом думаешь, атаманша?

Они направились в небольшую пристройку, где, судя по всему, находилась кухня. Катька вошла первой и тихонько присвистнула. Истоптанный ногами пол, обрывки веревки и скотча в углу, немного отодвинутая крышка ведущего в погреб люка не оставляли сомнения в том, что происходило в тихом брошенном домике.

– Саша… – тихонько позвал Мишка. – Отзовись!

Ему не ответили. Мишка достал из кармана маленький фонарик и решительно направился к люку. Тусклый луч осветил пространство погреба, упал на маленький блестящий предмет в углу:

– Это заколка Александры. Я прекрасно помню, как она ее покупала. Саша была здесь, и явно не по своей воле.

– Я приехал сюда работать над книгой! Да, ко мне приходили местные подростки, но их общество не вызывало у меня интереса. Понятия не имею, чем они занимались! – Николай пытался говорить спокойно, но чувствовал, что теряет контроль над ситуацией. Он не сомневался: пришедший к палатке участковый не верит ни единому произнесенному слову и вот-вот уличит его во лжи. – Скажите, разве проводить свой отпуск в палатке – преступление?

– Что вы… – развел руками милиционер. – Просто место вы выбрали не совсем удачное.

– Мне нравится.

– О вкусах не спорят. Вы здесь один отдыхаете?

– Нет, с женой.

– И где она?

– В городе. Пошла за покупками. Вы позволите? – Николай шагнул к палатке. – Очень много работы, не могу отрываться по пустякам.

– Конечно-конечно, не буду вас отвлекать. Желаю хорошо провести время, – широко улыбнулся участковый и зашагал прочь от Черного озера.

Оставшись один, Николай начал нервно прохаживаться возле потухшего костра. Он понимал, что исчезновение девочки не могло пройти незамеченным, и все же появление милиционера стало для него полной неожиданностью. Анализируя свои действия, писатель вспомнил о случайной встрече с мальчишкой. Наверняка шустрый парень сообщил в милицию о его странном поведении, и теперь Николаю оставалось только ждать ареста.

– Прежде чем Стефания исполнит свое обещание, я попаду на нары, – пробормотал он, неловко закуривая сигарету. – За мной могут прийти в любой момент. Для начала они подослали участкового, проверили мою реакцию, а потом… Неужели все жертвы напрасны?!

Отчетливый хруст ветки заставил писателя вздрогнуть, от неожиданности он даже уронил на землю зажигалку. Звук не повторился, но тишина еще больше тревожила Николая. Воображение рисовало жуткие картины: десятки милицейских машин с мигалками окружают тихое озеро, свирепые овчарки рвутся с поводков, над головой кружат вертолеты… Николай понимал, что на самом деле все произойдет совсем иначе, его арестуют тихо, как говорится, без шума и пыли, но яркая, почти реальная сцена охоты на человека назойливо вставала перед глазами.

– Я не позволю испортить мою жизнь! – воскликнул Николай и подбежал к берегу Черного озера. – Стефания! Стефания!

Темная вода была неподвижна. Умолк отчаянный зов, и тишина вновь опустилась на мертвую зону. Николай решительно развернулся и пошел к палатке. Вскоре он появился вновь, неся в руках небрежно сложенный тонкий трос и фонарь. Не оглядываясь, писатель торопливо пошел в сторону лесопарка.