Особое мнение

– Меня осенило сразу же, как только я увидел растение Ричардса. Миг – и ни малейших сомнений. Как тут ошибиться? Система бредовых представлений подобного рода попросту не вяжется, не стыкуется с нашим миром! – воскликнул Эггертон, хлопнув ладонью по журнальному столику так, что книжка, еще недавно принадлежавшая Джею Ричардсу, отлетела в сторону и беззвучно приземлилась на ворсистый ковер. – Понимаешь? Отличить наш мир от мира паракинетика проще простого: нужно лишь выставить паракинетическую составляющую на всеобщее обозрение. Сличить ее с привычной для нас реальностью.

Таунсенд на минуту умолк.

– Ладно, – в конце концов решил он, – езжай сюда. Сумеешь убедить остальных лидеров блока, начнем действовать. Я подниму всех с постели и соберу у себя.

– Прекрасно, – откликнулся Эггертон, тут же потянувшись к клавише отбоя. – Сейчас буду. Спасибо!

Поднявшись, он поспешил наружу. Без празднующих гостей замусоренные, заваленные пустыми бутылками апартаменты приняли мрачный, заброшенный вид. Прибывшие полицейские орудовали на заднем дворе, деловито осматривая гибнущее растение, ненадолго воплощенное в реальность бредовым даром Джея Ричардса.

Стоило Эггертону, взойдя по пандусу наверх, выйти на крышу Коммерческого института, к летной площадке, в лицо повеяло студеной предутренней свежестью. Издалека снизу доносились чьи-то голоса, однако на крыше не оказалось ни души. Застегнув на все пуговицы плотное, теплое пальто, Эггертон раскинул руки, взвился вверх, набрал высоту и скорость и спустя пару минут взял курс на Питтсбург.

Вполне довольный собой, вне себя от восторга, он мчался сквозь ночной мрак, жадно вдыхая всей грудью чистый и свежий воздух. Разумеется, Ричардса он раскусил сразу же – а почему нет? Как же тут ошибиться? Кому, кроме явного психа, придет в голову растить реактивный транспорт на заднем дворе, будто розы?

Тем более что дело намного проще. Взмахнул руками – и лети, куда пожелаешь!

Мир талантов

I

Войдя в квартиру, он обнаружил там множество людей. Шум, яркие краски… внезапная какофония впечатлений здорово сбивала с толку. Захлестнутый буйным потоком силуэтов, голосов, запахов, смутных трехмерных клякс, он замер у двери, стараясь разглядеть, что кроется там, за ними. Усилие воли – и перед глазами слегка прояснилось: бессмысленное неистовство человеческой суеты постепенно приобрело хоть какое-то подобие упорядоченности.

– Что с тобой? – резко спросил отец.

– Мы же предвидели это полчаса назад, – напомнила мать, не дождавшись от восьмилетнего сына ответа. – Жаль, ты не согласен пригласить кого-нибудь из Корпуса и прозондировать его от и до.

– Во-первых, я не настолько доверяю Корпусу. Во-вторых, у нас еще целых двенадцать лет, чтобы с правиться с задачей самим. Вот если к тому времени ее не раскусим…

– Ладно. Об этом после. Входи, Тим. Поздоровайся с гостями, – нарочито отчетливо, с расстановкой распорядилась мать, склонившись к мальчишке.

– И постарайся сосредоточиться на окружающем, – мягко добавил отец. – По крайней мере, до конца вечера, пока все не разъедутся по домам.

Тим молча, не обращая внимания на всевозможные мутные, бесформенные силуэты, склонившись вперед, а голову повернув чуть в сторону, пересек людную гостиную. Ни мать, ни отец, перехваченные хозяином дома, а после окруженные множеством гостей – и нормов, и пси – за ним не последовали.

В общей суматохе о мальчишке вскоре забыли. Наскоро обойдя гостиную и убедившись, что в комнате ничего нет, Тим отыскал боковой коридор. Здесь робот-слуга отворил перед ним дверь в одну из спален, и мальчик переступил порог.

Спальня пока пустовала: вечеринка только-только началась. Стоило отрешиться от голосов и шагов позади, все эти звуки тут же слились в глухой, неразборчивый гул. Потоки теплого – искусственного, однако неотличимого от терранского – воздуха, нагнетаемого в роскошные апартаменты из магистральных городских воздухопроводов, подхватывали, разносили повсюду легкие, нежные ароматы женских духов. Поднявшись на цыпочки, Тим потянул носом. Пахло цветами, фруктами, пряностями… и чем-то еще.

Поиски этого «чего-то еще» завершились только в дальнем углу спальни. Да, вот – резкий, вроде запаха скисшего молока… то самое предостережение, на которое Тим и рассчитывал. Стало быть, где-то здесь, в спальне, не за стеной…

Мальчишка с опаской приоткрыл дверцу шкафа. Электромеханический гардероб защелкал, предлагая костюмы на выбор, однако Тиму требовалась не одежда. Стоило открыть шкаф, запах сделался заметно сильнее… значит, Другой где-то рядом со шкафом, а то и вовсе внутри.

А может быть, под кроватью?

Присев на корточки, Тим заглянул туда. Нет, здесь никого. Тогда мальчик улегся на живот и устремил взгляд под металлический письменный стол Фэйрчайлда, типичный предмет обстановки, имевшийся в апартаментах любого из колониальных чиновников. Запах сделался еще сильнее. Охваченный страхом и странным волнением, Тим вскочил на ноги и отодвинул стол от гладкого пластика стенной панели.

Действительно, Другой жался к стене в темном углу – там, где совсем недавно стоял стол.