Особое задание: Повести и рассказы

Сестра наклонилась ближе и, не понимая вопроса, привычным движением поправила конец одеяла.

— Все, где все? — отчетливее спросила Дашенька, но поняла бессмысленность вопроса и закрыла глаза. И вдруг она почувствовала бездонную пустоту в себе. Она приложила руку к животу и похолодела.

Начинался утренний обход. К ее кровати подошел доктор.

— Живем, говорите, — пробасил он, присаживаясь на табурет. — Хорошо! Теперь нам поправиться, как топору утонуть. Боли не ощущаете? Хорошо. — Доктор вдруг наклонился к ней. — Пришлось спасать вас, — с сожалением произнес он и тут же добавил: — Ничего, это не последний. Еще будут!

Обход продолжался. Дашенька после слов доктора начинала ощущать в каждом суставе, в каждом мускуле, в каждой клетке своего тела жгучую боль. Закружилась голова, захотелось кричать, громко, навзрыд, звать на помощь, сбросить одеяло, сорвать бинты и бежать. Туда, где нет людей, где никто не услышит ее дикого крика.

Разбивались с легким треском о. стекло крупные дождевые капли. Иногда серое, набрякшее тучами небо пронзали вспышки молнии, откуда-то со второго этажа доносилась самая глупая в мире песенка. Тенор кого-то умолял:

Брось сердиться, Маша,
Крепче обними.
Жизнь прекрасна наша
В солнечные дни.

Она хотела крикнуть, чтобы прекратили это издевательство, но слезы задушили ее, и Дашенька уткнулась в подушку, а сверху накрылась одеялом. Теперь слащавый фальшивый тенор не так лез в душу. Подошла сестрица.

— К вам товарищи из части. Можно?

— Неужели? — почти крикнула Дашенька. — Ну конечно, что же вы стоите.

Она вытерла слезы, прихватила косынкой растрепанные волосы и машинально закруглила прядку, выскочившую на середину лба. Думала, верила, надеялась, что приехал Аркадий, но в палату вошел командир батальона.

— Здравствуйте, Дашенька, — протянул он широкую ладонь.

— Здравствуйте, товарищ лейтенант, — в замешательстве проговорила Ивченко, заглядывая с надеждой за его плечо. Но в дверях больше никто не появлялся.

— Так, говорите, поживем. А я приехал не просто, а, короче говоря, с особым заданием генерала. — Приказом по дивизии вам положено знаете что?

— Нет, — ответила она, пряча глаза.

— Вам положено, — замолчал лейтенант, подыскивая нужные в таких случаях, особенные слова, и, не найдя их, закончил очень буднично, будто он сегодня целое утро только и раздает награды: — Вам положено быть героем, а короче говоря, носить медаль.

Вот о чем вспомнил я в первые часы пребывания в реанимационной палате. Поэтому, когда в полночь в очередной раз надо мной склонилась озабоченная Дарья Степановна, я уже довольно внятно произнес:

— Порядок, доктор. Короче говоря, мы еще поживем.

1956 г.

ДЕВУШКА С ХАРАКТЕРОМ

Виталий Наумович Бобров, начальник технической лаборатории Гидростроя, только что1 ознакомился с химическими анализами, выполненными Галиной Крапивкой, молодым инженером. Анализы были, как всегда, сделаны безупречно. Начальник хотел снять трубку и сообщить в управление заключение лаборатории, но в это время раздался телефонный звонок.

Бобров снял трубку и тотчас услышал голос начальника строительства.

— Добрый день, — басил начальник. — Сейчас получил сводку: уровень воды за двое суток поднялся на сто — сто двадцать сантиметров. Перемычку может размыть, если мы ее не укрепим. Весь грунт из прежних карьеров выбран. Безотлагательно ищите новые карьеры близ перемычки. Ясно?

— Ясно, Федор Георгиевич, — только и успел ответить начальник лаборатории.

Бобров понял, что дело более чем серьезное и медлить в эти минуты равносильно преступлению. Через пять минут перед ним стояли Галина Крапивка и две — другие лаборантки.

Виталий Наумович коротко объяснил девушкам срочность и ответственность возлагаемого на них задания.

Лаборантки спустились к перекрытому рукаву реки. К будущему карьеру шли сырым берегом.

Всю дорогу Крапивка волновалась. Бобров, остановившись возле первого колышка, вбитого неподалеку от перемычки, сказал, обращаясь к Крапивке:

— Вот ваш участок, Галина Антоновна. Желаю вам удачи.

Крапивка открыла чемоданчик, достала оттуда несколько холщовых мешочков, совок и торопливо начала брать образцы пород.

Она вернулась в лабораторию и тотчас приступила к работе. Надо было определить механический и химический состав грунта. Скоро вернулись и ее товарищи. Они также принялись за анализы.

Крапивка подошла к приборам, вынула несколько стаканов, пробирок и, не найдя ничего подозрительного, поставила все на свое место.

Нескончаемо долгими показались часы просушки навесок. Наконец можно было приступить к химическому — анализу. «Что-то он даст? — волновалась Галина. — Может ли грунт быть использован для укрепления перемычки?»

Пропустив жидкость через фильтр, Галина отнесла его в сушилку. И снова для нее потянулись томительные минуты ожидания.

Но вот закончилась и сушка. Лаборантка понесла к весам бюксы.