Особые полномочия на любовь

На автомате рассказываю все, что вспомнил. Сам не свожу взгляд с Диляры, которая передает папки брату, а у меня внутри все заливает ревностью.

— По описанию либо Мамедов, либо некто «Стекло».

Диляра поворачивает голову в нашу сторону, встречаясь взглядом с полковником. Ресницы медленно хлопают.

— Хорошо. Молодец, Иван. Все свободны.

Сергей выходит первым, Диляра следом за ним. Наблюдая за ней, ловлю ощущение, будто сегодня ей убавили громкость и скорость воспроизведения. Заторможенная какая-то. Словно не в себе.

— Погоди, Иван! Владо на инструктаже по стрельбе какие результаты выдала?

— Четыре десятки, две восьмерки.

— Ого… А спарринги ты ее не видел случаем?

— Я с ней сам спарринговался.

— Оправдала мастера по смешанным?

— Вполне.

— Мда. И шрам на месте… — задумчиво, сам с собой.

— А почему ты спрашиваешь?

— Да так… Головой бьются барышни, а глючит потом меня.

— Какой головой?

— Красивой, Вань, красивой. Свободен пока.

Глава 15 Беда-беда…

Виктор

— Зайди… — бросаю в коммуникатор, ловя себя на том, как пляшут мои бесы, отыскав наконец-то повод, чтобы вызвать ее. Вымуштрованы они по-полной, поэтому повод нужен настоящий. Иначе совсем беда…

Заходит с планшетом.

— Садись. Записывай…

Открываю окно пошире, прикуриваю, доставая чистую хрустальную пепельницу. Поглядываю на часы, формулируя мысль. Двенадцатый час вечера…

— Узнай про путевки для капитана Зольникова, в наши санатории в Подмосковье на пару недель.

— Для Андрея?

— Ивана, — прищуриваюсь я, ревниво мониторя ее реакцию. На первый взгляд ее нет. И меня немного отпускает от неконтролируемого, гнетущего чувства ревности. Ревности к родному племяшу! Ой, беда-беда…

Диктую еще несколько актуальных задач на завтра, несколько распоряжений. Диляра устало ведет ладонью по лбу.

— Да… Пару недель придется со сверхурочными. Аврал.

Почему мне хочется извиниться за это? В контракте это прописано. А потому что глаза у нее уставшие, и я уверен, что голодная. Свалилось на нее сегодня…

— Хорошо, — опускает взгляд в планшет.

— Ты на колесах?

— Машина в ремонте…

— Мм… да, — при мне же разбили.

Устало смотрит на пачку сигарет, лежащую на столе.

— Угощайся.

— Ой, нет, — отрицательно качает головой.

— Не куришь, что ли? У нас все курят… Женщины так особенно. Работа нервная.

— Ммм… Бросить хочу! — поджимает губы.

— Бросить — это хорошо.

Гашу сигарету, чтобы не дразнить ее привычки. Присаживаюсь рядом. Еще раз отвожу прядь ее волос за ухо и снова разглядываю шрам. Застыв взглядом на планшете, позволяет, но я замечаю, что ее потряхивает.

— Тебя обламывает твой шрам?

Тонкий, белый, совершено ничем не портящий ее лица.

— А вам, судя по всему, понравился? — недовольно. — Каждый день рассматривать будете?

— Повода для комплексов я не вижу. А у тебя пальцы трясутся. Значит… — пытаюсь я найти логику в ее реакции. — Это было не стекло? Это кто-то сделал?

Нахмурившись, веду костяшками вдоль ее щеки.

— Кто?

— Виктор Алексеевич… — в ее интонациях контролируемое возмущение. — Вы же полковник, а не психолог. Давайте оставим в покое мои травмы? Или мне Вам еще шрамы на коленках показать?!

Я зацепил за что-то женское? Не хотел.

— Извини, — с усилием извлекаю я из себя.

Аккуратные пальчики с нежным коротким маникюром скользят по планшету. Зависаю на этом зрелище. В голове совершенно неуместно несется фантазия о том, как она берет этими пальчиками мой член и, глядя на меня снизу вверх, прижимает к своим чувственным губам. Закрываю глаза от подкатывающей в пах горячей волны, морщась от ноющего, требовательного и уже болезненного ощущения. Торможу рефлекс податься бедрами вперед и вторгнуться в этот рот — настолько явственны вдруг становятся фантазии. Ягодицы сжимаются от внезапной голодной судороги.

— Оформляй органайзер на завтра, делай рассылку и собирайся. Я тебя докину.

— Ну что Вы, Виктор Алексеевич! Неудобно. Я такси вызову.

— Про «неудобно» мы с тобой уже говорили, кажется. Давай-давай…

Как только она выходит, мои мозги встают на место. Зачем я это предложил? Прекрасно бы доехала на такси!

Да черт возьми, надо уметь мужику признавать очевидное — потому что хочу! Мне нужна женщина. Срочно. Экстренно! Иначе мой секретарь выхватит самый настоящий харассмент! Это если по-буржуйски, а по-нашему — обычные домогательства. А я этой кухни разводить на работе не хочу.

Женщина… Елена?… Но это же не то. Совершенно не то, что мне хочется.

Расслабленно откидываюсь на мягкую спинку кресла. Сжимаю под столом член прямо через брюки, возвращаясь в свою фантазию и смакуя ее. Фантазии — это все прекрасно. Но реал требует сохранения границ. Практически решаюсь отменить под каким-нибудь предлогом свое предложение довезти ее. Но как-то это… Нет! Ничего в этом нет критичного.