Особые условия

- Замещаю начальника ремонтной мастерской. Нет у нас полноправного начальника, а меня назначить Толыс не решается. Вот и замещаю, второй год уж пошел.

Чем-то я ему не угождаю. Говорят, скоро снимут старика, на покой отправят, авось новому угожу. Кому-то надо работать. У нас как... Работаешь-молодец, грамоту тебе под мышку! Дело знаешь, себя не жалеешь-опять молодец! Опять тебе грамоту! А воздать должное-это, братец, погоди. Вот если бы здоровался поласковее, к трибуне дорожку протоптал, лыко свое в строку насобачился бы вставлять, вот тогда тебе должность, зарплата, слава и почет. А работа - не самое главное, это так...

Бесплатное приложение.

- Поимей совесть, Павел! - не выдержал Шаповалов. - Тебе ли на Панюшкина бочку катить? В зарплате он тебя обидел? Жильем не обеспечил? А что начальником мастерских не назначил, сам виноват-ведь отказался же поначалу! А теперь, значит, не угодили тебе?

- А ты уж, Михалыч, пристегнуться торопишься!

Вечно ты наизготовке! Ну, прям не милиционер, а штырь какой-то на ровном месте.

- Павел Федорович, из-за чего возникла драка в магазине? - спросил Белоконь.

- Магазин... Чудно мне это слышать. Это дом мой, товарищ следователь! Свадьбу в нем сыграл, брачную ночь провел... Вспомнишь-сердце холонет! Как сейчас перед глазами: весна, солнце в окнах играет...

- Воды? - обеспокоенно спросил Белоконь.

- Что?

- Говорю, воды, может, дать? Полегчает...

- Воды! Сказал бы, чего мне хочется, так не дадите.

Когда вернулся с Материка, подхожу к дому и глазам не верю... На крыльце сидит какой-то богодул и рыбину грызет. Прохожу в коридор, иду дальше, а там гулом гудит... "Чего изволите?"-Верка спрашивает... Сел я к столу, ребята кой-чем угостили, кой-чего поднесли, а у меня ком в горле. Разревелся, как последняя баба. Столько в жизни было всего-слезинки не уронил, а тут...

- Павел! Побойся бога! - опять не выдержал Шаповалов. - Ведь бросил ты дом-то!

- Бросил, ну и что? Бросил и вернулся. Вот он я.

А меня в общежитие! Вот вы, работник фронта справедливости, скажите, правильно со мной обошлись?

- Павел Федорович, все мы работники фронта справедливости. Потому как всем она нужна, эта самая справедливость. Некоторые хотят себе даже немножко больше справедливости, чем другим. И вы вот, Павел Федорович, тоже хотите себе взять побольше, хоть на самую малость, а больше. Не надо. Ваш дом без присмотра год стоял. Ну, посудите-во что бы он превратился, если после Тайфуна от всей стройки гулькин нос остался?

Если бы не отремонтировали его...

- Ремонтировать мы все горазды! А ты построй! Ты построй!

- Нет, Михаиле, я не могу так разговаривать! Чего он кричит на меня? В его доме не живу и не собираюсь...

Не за этим приехал. У нас дело важное, люди на морозе ждут...

- Ай-яй-яй! - Ягунов зажмурил глаза и горестно покрутил головой. Вместо звонких детских голосов в родимом доме раздаются пьяные вопли!

- Брось кривляться, Пашка! - прикрикнул участковый. - Ишь разжалобить задумал! Пьяные вопли в доме мы частенько слышали вместе с детскими звонкими голосами. Твои вопли, Пашка! Уехала жена и правильно сделала. Ты мотанул за ней на Материк-тоже одобряю.

Она отказалась с тобой вернуться - и права. Один прикатил - опять верно решил. А теперь снова финты крутить взялся?

- Павел Федорович, - вступил в разговор Белоконь, - давайте договоримся так... Закончим дело, а потом покричим, если настроение будет. Добро? Отлично.

Поехали. Из-за чего возникла драка в магазине?

Ягунов озадаченно посмотрел на следователя, перевел вгзляд на участкового. Вздохнул и сразу стал тише, покладистей.

- Из-за чего драка?.. Женский пол тому виною.

- Весь женский пол или кто конкретно?

- Конкретно-Анюта. Анна Югалдина, туды ее растуды, смуту вносит. Если между нами да по-культурному-девушка легкого жанра. Вы меня понимаете? Ягунов опасливо оглянулся на дверь и, вперив в следователя горящий взгляд, повторил, понизив голос до свистящего шепота:-И вашим, и нашим! Дурная слава у этой Югалдиной.

- Эти слова можно записать?

- На кой? - удивился Ягунов и даже по сторонам оглянулся, словно бы призывая всех в свидетели. - Я же предупредил-между нами. Кто ее знает, какая она на самом деле? Может, она... балерина! Говорят. Зря говорить не станут. Факт. Народ-он что? В корень смотрит. Все видит. От глаз людских не скроешься.

Ягунов замолчал, преданно глядя в глаза Белоконю, даже голову склонил в усердии. Мол, спрашивайте, товарищ следователь, отвечу все как есть. Нечесаные, взмокшие под шапкой вихры его торчали во все стороны, щетина на подбородке отсвечивала красным и седым, одинокий острый волос торчал из ноздри воинственно и непокорно.

- Итак, - сказал Белоконь, - причину мы выяснили.

Анна Югалдина смуту вносит. А как же драка началась?

- Скажу. Этот самый, который порезанный, Елохин Лешка, было дело, одно время начал под Анюту клинья бить. Ухаживать, другими словами, кавалера из себя корчить. Хотя, между нами говоря, данных у него для этого... как у зайца денег. А Горецкий парень не промах, знает, что клин вышибается клином. Улавливаете мою мысль?

- Что же сама Анюта?