Осознание. Медитации, притчи, озарения

А я действительно был уверен, что не задавал на сеансе никаких вопросов, потому что в тот период следовал методам Карла Роджерса и был большим поклонником личностно-ориентированного подхода и недирективной психотерапии. Это, в частности, означает, что вы не задаете клиенту вопросов, не перебиваете его и не даете ему советов. Потому я и был так уверен, что ничего у девушки не спрашивал. В общем, мы начали спорить, и в какой-то момент преподаватель сказал: «Давайте просто еще раз прослушаем запись». Мы отмотали назад, и я, к своему неописуемому ужасу, собственными ушами услышал, как вывалил на девушку не просто вопрос, а огромный вопрос… Вопрос размером с небоскреб. И вот что примечательно. Получается, что этот вопрос я слышал не менее трех раз. Первый раз – когда лично задал его на нашей с ней встрече; второй – когда услышал его на пленке, перед тем как отнести запись на семинар (я ведь хотел представить группе интересную запись); третий – на прослушивании в группе. И ни разу я не осознал, что задаю девушке вопрос! Вот что такое неосознанность.

Такое регулярно происходит на моих сеансах психотерапии или духовного наставничества. Мы записываем нашу беседу с клиентом, потом клиент слушает запись и говорит: «Удивительно: когда мы с вами общались на сеансе, я не услышал, что вы мне говорите. А услышал только сейчас, прослушивая запись». Что еще интереснее, я сам не слышу, что говорю клиенту на сеансе. Это действительно шок – обнаружить, что во время сеанса я говорю клиенту вещи, которых сам не осознаю. И весь смысл происходящего доходит до меня много позже. Это вы называете человеческим поведением? А вы говорите «забудьте о себе, сопереживайте другим»! В общем, после того как мы прослушали всю пленку, преподаватель спросил:

– Еще комментарии будут?

Один из священников, пятидесятилетний мужчина, вызывавший у меня большую симпатию, обратился ко мне:

– Тони, я хотел бы задать вам вопрос личного характера. Можно?

– Давайте, – согласился я. – Если мне не захочется отвечать, я так и скажу.

– Симпатичная была девушка?

На тот момент, могу сказать абсолютно искренне, я был на той стадии развития, когда мне действительно было все равно, кто как выглядит. Мне это было совершенно не важно. Она овца из паствы Христовой, я – пастырь. Я оказываю ей помощь и руководство. Нас так учили. Я в это верил. Поэтому я ответил своему коллеге:

– А как это вообще связано с тем, что мы обсуждаем?

– Мне отчетливо слышно, что девушка вам не нравится, – сказал он.

– Что?!

Мне на тот момент в голову не приходило, что кто-то из прихожан может мне нравиться, а кто-то нет. Конечно, как большинство людей, я испытывал время от времени укол антипатии к тому или иному человеку и вполне осознавал это. Но мне казалось, что мое обращение с прихожанами оставалось полностью нейтральным. Поэтому я воскликнул:

– С чего вы это взяли?!

– На пленке слышно, – ответил он.

Мы снова прослушали пленку.

– Слышите свой голос? Интонации? – спросил меня коллега. – Вот здесь голос стал особенно мягким, почти слащавым. Вы ведь раздражены, верно?

Я совершенно точно был раздражен, а осознал это только сейчас, в группе. Что говорили мои интонации девушке? «Не приходи сюда больше». А я этого не осознавал. Мой более опытный коллега заметил:

– Она ведь женщина. Она почти наверняка услышала это. Когда у вас намечена следующая встреча?

– На среду, – ответил я.

– Рискну предположить, что она не придет.

И она не пришла. Я прождал неделю, девушка так и не появилась. Прождал еще неделю. Потом позвонил ей, нарушив одно из своих правил – не играть роль спасителя. Я позвонил девушке и сказал:

– Помните, вы разрешили мне воспользоваться записью нашей встречи в обучающих целях? Это мне очень помогло, группа указала мне на многие интересные моменты (я не стал уточнять, какие именно), которые, как мне кажется, помогут нам в терапии. Поэтому, если хотите, возвращайтесь, и мы сможем пообщаться более плодотворно.

– Хорошо, я вернусь, – ответила она.

И действительно вернулась. Моя антипатия к ней никуда не делась, но она перестала мешать нам в работе. То, что вы осознаёте, вы контролируете; то, чего вы не осознаёте, контролирует вас. Вы всегда будете оставаться рабом для того, чего не осознаёте внутри себя. Стоит вам осознать что-то, и вы освобождаетесь от этого. Оно все еще здесь, внутри вас, но оно больше на вас не влияет. Оно больше не контролирует, не порабощает вас. В этом вся разница.