Остаюсь с тобой

— Хорошо, если так. — Скачков провел Алесича до дверей. — Сегодня у нас с тобой знаменательный день, ты и я, мы оба приступаем к работе.

— И не можем отметить такое событие, — засмеялся Алесич.

— Ничего, у нас с тобой еще все впереди. — Скачков распрощался с земляком и вернулся к столу.

В это время в кабинет стремительно, с ветерком, влетел Дорошевич. Напился из графина воды, вытер мясистые губы, лоб платком. Засовывая платок обратно в карман, хохотнул:

— Ну и проблем у тебя… Что значит не выполнять план. Это очень скверно для управления, но еще хуже для людей. Нет премии, нет прогрессивки. Знаешь, все твои специалисты просятся в Сибирь. Обступили, отпускай, и все. Надо срочно что-то делать. Неотложно! А вы, — он пронзительно посмотрел на Скачкова, — собираетесь еще раскачиваться. Здесь надо показать характер, чтобы сразу все почувствовали в вас хозяина, настоящего хозяина. Каждый день, каждый час бездеятельности в создавшихся условиях — преступление!

— Извините, Виталий Опанасович, — не сдержался, прервал генерального Скачков, — вы разговариваете со мной так, будто я приехал сюда баклуши бить, а не работать.

— Однако же и не спешите приступать!

— Отпуск у меня… Между прочим, законный. С вашего разрешения…

— Ха! — крутанулся на пятке Дорошевич, по привычке поддерживая руками свой животик. — В такой ситуации он еще думает об отдыхе. Надо браться за работу безотлагательно, если не хотите, чтобы разбежались лучшие специалисты. Их годами собирали со всей страны. Вы это понимаете?

— Понимаю. Но чтобы принять действенные меры, надо во всем здесь основательно разобраться.

— Сколько вам для этого потребуется времени?

— Ну, может, дней… — задумался Скачков. Хотел сначала сказать, что дней десять, но подумал, что это слишком много, Дорошевич может расценить это как его, Скачкова, неуверенность в самом себе. А назвать меньший срок может расценить как легкомыслие, опять худо.

— Дней?.. — подался всем телом к Скачкову Дорошевич. — Я буду рад, если вы через месяц скажете мне что-нибудь дельное.

— Я же эту систему немного знаю, — начал оправдываться Скачков.

— Знаете сверху. Ваши знания слишком общие. Так что не спешите. Начинайте с нуля. Имейте в виду, что надо все очень основательно взвесить, чтобы выбрать единственно правильное направление… Чтобы не ошибиться с самого начала. Исходите из реальных возможностей. Не надейтесь, что вас кто-то выручит. Вас выручать никто не придет.

— Как-нибудь обойдемся, — буркнул Скачков.

— Хорошо. Будем надеяться. Более детально обо всем поговорим, когда вы, так сказать, вникните, а пока до свидания! — Он улыбнулся неизменно приветливой улыбкой, сунул Скачкову свою пухлую руку и вышел. Пока Скачков решал, проводить генерального директора или не стоит, того и след простыл.

Какое-то время он стоял за своим столом. Надо было что-то делать. И безотлагательно. Люди ждут от него каких-то указаний. А он?.. Правильно сказал Дорошевич, что надо начинать с нуля. Что ж, надо так надо.

Он вышел в приемную:

— Эмма Григорьевна, кто у нас самый сведущий? Чтобы мог показать мне хозяйство?

— Да много у нас таких, — пожала плечами секретарша.

— Позовите кого-нибудь.

Скоро в кабинет зашли двое. Это были главный инженер и начальник технологического отдела.

Главный инженер управления Игорь Семенович Бурдей, высокий, худой, с продолговатым узким лицом, изрезанным морщинами, в сером костюме и черной водолазке, которая скрывала его тонкую шею. Подойдя к начальнику, он чуть заметно поклонился, пожал руку, неторопливо и степенно сел на стул у стены, забросил ногу на ногу. Под штаниной обозначилось острое колено.

Начальник технологического отдела Вячеслав Никитич Котянок, невысокий, маленький, с длинным носом и нахохленным чубчиком, всей своей фигурой напоминал задиристого воробья. Он первым подбежал к начальнику, подождал, когда с ним поздоровается главный инженер, потом и сам подал руку, сел за приставной столик, достал из кармана джинсовой куртки блокнотик, приготовился записывать.

Услыхав, чего хочет от них начальник управления, главный инженер сказал:

— Котянок все покажет. Он чаще меня бывает на местах.

Какое-то время спустя Скачков и Котянок уже катили на «козлике» по узкой асфальтированной дороге, которая шла через высокий тенистый лес, начинавшийся сразу за Зуевом.

— Расскажите, Вячеслав Никитич, что здесь делается, — попросил Скачков.