Остановим злой беспредел в волшебных сказках! 2. 0 (СИ)

Можно же легко возразить здесь - для рассмотрения взяты два чуть ли не самых странных фильма-сказки, созданных за все время существования советского кинематографа. И вообще многие бы назвали сценарии данных произведений "написанными в жанре бреда"! Признаю, фильмы эти действительно относятся к не совсем обычным проявлениям советского киноискусства. Безусловно, выбор мой был сделан отчасти случайно. Но на мой взгляд, именно в этих двух кинокартинах в наиболее явной выраженной форме была показана в полной мере вся та проблематика, о которой я хочу вам поведать. А то, что эта же самая тематика раскрывалась почти так же, лишь более изощрённо тонко и в иных кинопроизведениях и в прочих работах мастеров культуры я постараюсь показать после завершения рассмотрения этих двух картин.

Я хочу показать то, что во многих советских фильмах сказках позднего периода, были четко проведены, сформированы установки, на невозможности победы добра над злом, на ущербность добра, на невозможности добру противостоять злу.

Зло в этих картинах было всесильно. Зло было неизбежно, ибо оно и есть зло, а быть злым это может и плохо, но тут уж ничего не поделаешь, это не от нас зависит, а от чего-то свыше. Фактически было полное оправдание зла. Потом за зло никто не наказывает, злым всё сходит с рук просто так. Так что быть злым это вроде, как и хорошо, и главное исключительно выгодно. Потому что и на поезд ты не опоздаешь, и жить тебе богаче и веселее, и вообще быть плохим это очень выгодно. А быть добрым достаточно гнусно и скучно, не престижно и глупо, и самое главное абсолютно бесперспективно. Это самое главное - добро всегда обречено на поражение. И вот в постановке имнно этих установок, данные фильмы просто занимают исключительное место.  Еще одной из причин, того что я остановился именно на этих двух фильмах, стало то, что они достаточно далеко отстоят друг от друга по времени создания. "Король олень" создан в 1969 году, а "Сказки старого волшебника" в 1984 году. По сути, это как новое изложение старых историй, который показал, что все тенденции, которые были обозначены в фильме "Король олень" через 15 лет созрели и достигли своего расцвета в преддверии крушения Советского Союза.

Но приступим непосредственно к разбору самих кинокартин. «Король-олень» — художественный фильм по одноимённой пьесе Карло Гоцци, снятый на киностудии им. Горького в 1969 году. Музыкальная театрализованная сказка. Как пишет автор статьи в википедии - "Это нравоучительная пьеса с элементами комедии дель арте была «переписана по памяти», как указано в титрах, Вадимом Коростылевым (сценарист). В вольной трактовке пьеса приобрела совсем иное звучание. Теперь в ней подняты проблемы творчества и ответственности за свои произведения, проблемы личности, которой извне навязывается тот или иной образ, и другие важные вопросы.

Дурандарте, в оригинале — волшебник, в конце сюжета выполняющий функции «бога из машины», в фильме — поэт, который, по его словам, «будит людское воображение», но других чудес творить не умеет. (При этом он все же подарил Дерамо статую, которая смеялась, если люди лгали). Представлен как автор разворачивающейся на глазах зрителя пьесы. По пьесе, Дерамо воспользовался услугами волшебного истукана для выбора невесты — статуя смеялась при признаниях всех невест, кроме Анджелы. По фильму, Тарталья, влюблённый в Анджелу, подменил болвана собой и смеялся при её признании, но Дерамо, поражённый смелостью девушки и её красотой, взял её в жены.

    — Но ваш болван, взгляните, он хохочет!

— Хохочет? В самом деле, вот болван!

Важный эпизод фильма — история о добром и злом волшебниках, в поэтической форме её рассказывает Дурандарте. Оба волшебника спешат на поезд; злой по пути творит много злых дел, но успевает вовремя. Добрый, следовавший за ним, исправляет причиненное им зло. Но опаздывает на поезд. Коростылев предоставляет зрителям вывести мораль этой истории самим. Тарталья, у Гоцци — типичный злодей, в фильме выражает желание не идти на поводу своей «маски», вынуждающей его совершить подлое убийство, но Дурандарте властью автора запрещает ему выходить из роли Тартальи:

    — Куда теперь от этой маски деться,

Когда злодея выучена роль?

Тарталья в маске — человек без сердца.

— Так берегись, Дерамо!

Так берегись, Дерамо,

Мой король.