Останься ради меня

Кабриолет в кинотеатре — это довольно круто, если только вы не попали в шторм. Он перепрыгивает на переднее сиденье, и вода заливает машину, и все вокруг. Я пытаюсь смахнуть воду с сидений, но все безрезультатно. Я не могу справиться с проливным дождем. Он пытается завести машину, чтобы поднять верх, но у него не получается подобрать ключ.

— Есть ли другой способ поднять верх? — спрашиваю я.

Он вздыхает и, как только заводит машину, нажимает кнопку на приборной панели. Верх начинает подниматься, причем клянусь, гораздо медленнее, чем, опускался.

Он качает головой.

— Давай!

Я начинаю смеяться, так как дождь, кажется, пошел сильнее. Я промокла насквозь. Не осталось ни одной сухой части тела. Одеяло не помогло, и вода повсюду внутри. Наконец верх поднимается, и он фиксирует его с обеих сторон. Джейкоб поворачивается ко мне, тоже насквозь промокший, и разражается хохотом. Мы оба в истерике оглядываем промокшую машину и друг друга.

— Ты в порядке? — спрашивает он.

— Это просто дождь.

— Это было не то, что я планировал для нашего первого свидания. Я знаю, что все прошло не так, как планировалось, но, может быть, мы сможем извлечь из этого пользу, — предлагает он.

— Какую?

Он включает радио в машине, выпрыгивает из нее и подходит к моей двери, чтобы открыть ее, а затем предлагает мне руку.

— Потанцуешь со мной?

Я поднимаю на него глаза, гадая, не сошел ли он с ума.

— Дождь льет.

Он улыбается так широко, что у меня перехватывает дыхание.

— Ты боишься промокнуть? Да ладно, Бренна, каждая женщина должна потанцевать под дождем хотя бы раз в жизни.

Я кладу свою руку в его и выхожу под ливень. Он прижимает меня к своей груди, и, хотя на заднем плане играет музыка, а дождь барабанит по всем поверхностям, я не слышу ничего, кроме стука его сердца. Посреди безумного шторма Джейкоб танцует со мной, и я чувствую, что кирпичная стена, которую я возвела, начинает рушиться.

Глава двадцать вторая

Бренна

Эта неделя была сплошным дерьмом. Одно за другим происходили неприятности. Девушка, на которую Элли обратила мое внимание, была в слезах. Она сказала, что написала это как вымысел, но на самом деле все было совсем не так. Все красные флажки были выброшены и мигали лампочки опасности. В ее ответах было что-то слишком практичное, как будто они были частью рутины, которую ей вдолбили. Мы подали рапорт, но без ее сотрудничества я не уверена, что она получит необходимую помощь. Потом Сибил узнала, что Реджи снова отправляют в командировку. Мой сын сводит меня с ума, потому что целыми днями репетирует свои реплики. Клянусь, к тому времени, когда пьеса закончится, я смогу стать его дублером. Но хуже всего то, что я действительно не видела Джейкоба с той волшебной ночи под дождем. Мы почти не разговаривали на репетициях. Он так занят, пытаясь собрать всех детей и сделать спектакль успешным, а я только и делаю, что слежу за тем, чтобы никто не выкладывал информацию в социальные сети. У нас теперь есть ящик для телефонов, и мы им пользуемся. Джейкоб объяснил детям, что, если об этом станет известно, и он будет раскрыт, спектакль не состоится. Все они увлечены и рады работать с ним, поэтому они согласились держать это в тайне. Ну, мы все знаем, что это произойдет, но, надеюсь, это будет хотя бы после спектакля.

Мой телефон пикает, и я улыбаюсь, увидев имя. Кстати говоря…

Джейкоб: Еще не поздно отменить спектакль?

Я: Я бы сказала, что уже поздно.

Джейкоб: Эти дети — психи. Половина из них уже ушла, потому что они поняли, что со мной не будет весело.

Я: Ну, ты и не должен быть веселым. Ты же режиссер.

Джейкоб: Я виню тебя в этом.

Я: Меня? Ты сам вызвался!

Его ответ последовал незамедлительно.

Джейкоб: Это ты родила Себастьяна.

Я: Да, и это значит, что ты должен был быть режиссером спектакля в средней и старшей школе маленького городка?

Джейкоб: Это значит, что ты должна мне ужин.

В этом нет никакого смысла, но, похоже, это главная проблема Джейкоба — еда.

Я: Никто из твоих невесток не будет тебя кормить?

Джейкоб: Нет. Значит, ты следующая в списке.

Я: Мне не хотелось бы знать, кто будет после меня.

Джейкоб: Давай не будем об этом.