Останься со мной

– Его зовут Эйден, мама. И я его знаю. – Мой голос дрожит. Я очень стараюсь сохранять спокойствие и говорить с ней как взрослый человек, а не закатывать истерику, как мне хочется. – Я помогала другу. Разве это воспрещается?

Мама садится за стол напротив меня.

– У тебя может быть друг. Но у тебя не может быть парня, который спит в моем доме без моего разрешения.

– Да? И ты бы разрешила, если бы я спросила?

Подняв глаза от хлопьев, она бросает на меня многозначительный взгляд.

– Вот именно поэтому я промолчала, – бормочу я, давясь остатками хлопьев. – В тот день он не мог пойти домой.

– Почему? Он ведь даже не ночевал в твоей комнате, так для чего тогда было устраивать ночевку? Почему он не мог вернуться домой?

Отлично. Ей и так не нравится Эйден, а я даю ей еще больше аргументов против него. Я могу только представить, в какое русло пойдет наш разговор: «Вообще-то, мам, его арестовали за убийство отчима, а его дом – место преступления». Она только пополнит свой список его недостатков.

– Он не мог, – ворчу я, поднимаясь из-за стола, чтобы избежать новых вопросов. – В следующий раз я попрошу его припарковаться за кварталом.

– Амелия! – восклицает она, нахмурив лицо. – Это не тот урок, который ты должна была вынести.

Я глубоко вдыхаю, стараясь не выдать своего разочарования.

– И какой же урок я должна извлечь, мам? Что мне суждено жить одной? Что мне нельзя ни с кем разговаривать? Что я должна быть несчастной до самой смерти? Если это так, то почему бы тебе просто не отправить меня куда-нибудь в Арктику, где я буду единственным человеком на десять тысяч миль вокруг?

– Не драматизируй.

Я пытаюсь проглотить комок в горле.

– Я и так очень стараюсь не ненавидеть свою жизнь. Но если мне не дают спокойно жить, тогда пусть Тони найдет меня и закончит свое дело.

– Амелия! – Мама была относительно спокойна на протяжении всего разговора, но эти слова вывели ее из себя. Она делает вдох. – Я знаю, что тебе тяжело, Амелия… Тея, – добавляет она тихо. – Но мы делаем это ради твоей безопасности. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты была счастлива. Но самое главное – я хочу, чтобы ты была жива и здорова. Если для этого придется чем-то пожертвовать, мы это сделаем.

Я отворачиваюсь.

– Ты не понимаешь. Ты учишься в школе, как любой нормальный подросток. Ты можешь уехать, пойти куда угодно и быть кем угодно. У тебя даже может быть парень. Я не хочу прожить свою жизнь и не иметь ничего. – Она замолкает на мгновение, глядя на раздвижную дверь. – Когда ты становишься родителем, ты никогда не думаешь, что тебе придется столкнуться с подобным. Милая, я делаю все, что в моих силах.

Я немного опешила. Гнев ускользает из меня, хотя я очень хочу оставаться в этом состоянии. И чтобы не терять свой образ обиженной дочери, я вспоминаю о том, что мама хочет уехать из Кинг-Сити, забрать меня от моих друзей, в то время как сама встречается с парнем.

– Видимо, твоих сил недостаточно.

Я разворачиваюсь и убегаю прочь из кухни, прежде чем она успевает сказать что-нибудь еще. Мне даже плевать, что я невежливо оставила наполовину съеденную миску хлопьев на столе.

* * *

– Боги, это действительно лучшая еда, которую я когда-либо ела, – восхищаюсь я, набивая рот второй порцией эмпанадас. Мама Мэйсона, Наталья, превзошла все мои ожидания.

Она смеется, ставя перед нами поднос с закусками. Мы сидим в подвале Мэйсона на большом черном диване U-образной формы, который прекрасно вмещает всю нашу компанию. На стене висит телевизор с плоским экраном, настроенный на новости, хотя никто не обращает внимания на баллотирующегося в губернаторы парня, который произносит какую-то речь. В данный момент телевизор выступаешь лишь фоновым шумом.

– Я рада, что вам нравится, – говорит Наталья, убирая темные волосы с лица. – Я всегда говорю Мэйсону, чтобы он почаще приглашал в гости друзей.

Мэйсон нагружает тарелку едой, которую она только что принесла, и отвечает с набитым ртом:

– Я же говорил, что не хочу делиться твоей едой.

Она игриво шлепает его по затылку, отвлекая достаточно надолго, чтобы Ноа и Чейз успели схватить последние куриные крылышки, к которым он тянулся.

– Эй! Так не делается, ребята! – Мэйсон обращается к похитителям еды, которые только улыбаются.

– Расслабьтесь, у меня есть еще, – объявляет Брайан, спускаясь по лестнице с подносом горячих куриных крылышек. Он даже не успевает его поставить, как все уже расхватывают свою добычу.

Брайан, качая головой, садится на край дивана.

– Ого, можно подумать, что вы несколько недель голодали.

– Не смотрите на нас, – возражает Аннализа, жестом указывая на меня и Шарлотту. – Мы просто научились приспосабливаться. Если мы не будем достаточно быстрыми, они прикончат всю еду.

– Угу, – соглашается Мэйсон с полным ртом.

Наталья снова шлепает его по затылку.

– Где твои манеры? – ругает она, но все равно улыбается. – Мальчики, хотите что-нибудь, пока еда не закончилась? – спрашивает она Джейсона и Джексона, которые сидят недалеко от телевизора и играют в видеоигру.

– Нет! – кричат они в унисон.