Останься со мной

Ни в тоне, ни в языке тела Эндрю нет ничего угрожающего, но по тому, как тело Эйдена реагирует на его слова, можно подумать, что возле его головы держат дуло пистолета. Я чувствую энергию раздражения, вижу, что у Эйдена уходят все силы на то, чтобы оставаться спокойным и не ударить Эндрю по лицу.

– Ты хоть знаешь их имена? – огрызается Эйден.

– Эйден, послушай…

– Нет, это ты послушай, – перебивает он, сверкая глазами. – Ты появляешься на нашем пороге, хотя раньше не желал иметь ничего общего ни с ними, ни со мной, и у тебя хватает наглости разыгрывать семью? – Эйден встает. – Пожалуйста, иди своей дорогой. Дверь вон там.

Эндрю даже не думает шевелиться. На самом деле он выглядит так, будто сама ситуация его забавляет.

– Твоя реакция вполне нормальна, сынок. Пожалуйста, сядь обратно. Я понимаю, что ты чувствуешь. Ты злишься на меня. Я бросил твою маму, когда она была беременна. Меня не было рядом с тобой, когда она умерла, и меня не было рядом, пока ты рос. Но эти мальчики, Джейсон и Джексон, еще маленькие. Очевидно, что наша встреча на ярмарке – это судьба. Нам суждено получить второй шанс. Стать семьей. – Эндрю наклоняется вперед, опираясь локтями на колени, и в его глазах появляется блеск, которому я не доверяю.

Наверное, я слишком громко усмехаюсь, потому что они оба переводят глаза на меня.

– Хочешь что-то сказать? – Эндрю поднимает бровь.

Эйден снова садится рядом со мной.

Я никогда не была тем человеком, который держит язык за зубами.

– Хотите сказать, что вся эта хрень с воссоединением не имеет отношения к возможному скандалу в середине предвыборной кампании? Что вы бы захотели общаться с Эйденом, Джейсоном и Джексоном, даже если бы не баллотировались в губернаторы?

Глаза Эндрю сужаются на долю секунды, прежде чем его выражение снова становится мягким.

– Как я уже сказал, нас свела судьба. – Он берет паузу, тщательно обдумывая свои следующие слова. – Вообще-то я приглашаю вас на гала-вечер, который завтра устраиваю. Я уверен, что люди одобрят знакомство с моими сыновьями. К вечеру мне доставят костюмы ваших размеров. Полагаю, у вас здесь нет парадных туфель?

Он достает из кармана кошелек, и у меня глаза разбегаются, потому что он выглядит так, будто в нем достаточно денег, чтобы оплатить годовое обучение в колледже. Эндрю вытаскивает несколько купюр.

– Этого должно хватить на обувь и кое-что еще. – Он смолкает, рассматривая меня. – Думаю, ты захочешь привести ее в качестве спутницы? Вот деньги на платье и туфли. – Эндрю достает купюры и протягивает аккуратную стопку Эйдену, который смотрит на эту кучу так, словно не верит, почему она самопроизвольно не воспламеняется.

– Ее зовут Амелия. И нет, мы, пожалуй, откажемся, – прямо заявляет Эйден.

Эндрю смеется. Так смеются богатые люди, когда их развлекают чем-то, что они считают ниже своего достоинства.

– Я сомневаюсь, что у тебя достаточно денег, чтобы купить платье и туфли. Ты хоть знаешь, сколько стоит хорошая одежда? Джинсы – это не наряд.

– Я имел в виду, что мы не придем, – уточняет Эйден. – На самом деле это, наверное, последнее, чего бы я хотел. Я бы предпочел, чтобы мне выковыряли глазные яблоки ржавой ложкой, нежели провести вечер в твоей компании.

Эндрю кладет стопку купюр на журнальный столик и ставит сверху статуэтку, чтобы деньги не разлетелись от ветра.

– Но мы с тобой – одна кровь, – начинает Эндрю, пронзая Эйдена взглядом. – Если бы мы не были родственниками, я бы выдвинул против тебя обвинения. Но, к счастью для тебя, мы оказались родней, и поэтому я ожидаю, что ты придешь на торжество, где я смогу представить миру своих сыновей и показать им, что мы сильная, сплоченная семья, которая может преодолеть прошлое и начать все с начала.

Мы с Эйденом оба видим угрозу такой, какая она есть: иди на торжество, будь паинькой, не упоминай о прошлом, а он в таком случае не будет выдвигать обвинения.

– Моей жене, Кэтрин, не терпится с вами познакомиться. – Эндрю встает, явно решив, что разговор окончен.

Мы тоже встаем.

И тут Эндрю добавляет:

– Как и твоя сводная сестра.

Эйден опешил.

– Сестра?

Эндрю подает сигнал телохранителям, которые тут же направляются к нам.

– Да, сестра. Эвианна. Она примерно твоего возраста, так что я уверен, что вы подружитесь.

Глаза Эйдена встречаются с моими, и мы обмениваемся ошеломленными взглядами. Как будто Эйдену нужен еще один член семьи.

Задняя дверь распахивается так быстро, что едва не захлопывается снова, заставляя всех нас обернуться. Джейсон и Джексон вернулись. На их лицах застыло выражение страха. Они знают, что мэр, которого прошлым вечером ударил Эйден, находится здесь, в доме, и они не хотят, чтобы у их брата были неприятности.

Эндрю окидывает оценивающим взглядом близнецов.

– Привет, мальчики. Я ваш оте…

– Не сейчас! – рявкает Эйден, встав между Эндрю и братьями, как будто не хочет, чтобы он даже смотрел на них.

Глаза Эндрю холодные, расчетливые.

– Они должны познакомиться с отцом.

Эйден напрягается. Его спина становится крепкой, как камень, а глаза – жесткими.