Останься со мной живым

— Но-но-но, попрошу без оскорблений. Я согласен называться привидением, но вурдалаком честить не надо. Не буду я тебя есть, — скривился он, будто от кислого лимона.

— Значит, ты привидение? — появилась хоть какая-то зацепка. — Но почему я тебя вижу?

— Потому что не знала меня до смерти. Я ответил на твой вопрос, а теперь можно кусочек омлета? — Егор сказал это спокойно, перевёл всё в шутку. Со свойственной бесцеремонностью уселся за стол, а у меня от подобной фразы словно умерла частичка души.

А ведь Егор мёртв — ни родные, ни друзья его не видят. Он обрадовался встрече с соседом и тут же сник, да и Сергей, похоже, огорчился, быть может, я зародила в них надежду. Кусок в горло не лез, на глаза опять навернулись слёзы, я поставила сковородку с пышущим жаром омлетом перед Егором:

— Ешь! — и тут же выскочила из кухни, не хотела, чтобы он видел мой подрагивающий подбородок и покрасневшие глаза.

Глава 5. Долгожданный покой

Я ушла в спальню, надеясь, что Егор найдёт в себе остатки такта и не будет врываться ко мне. Ночник горел, а я всё думала, думала и пыталась найти объяснения.

А ведь я люблю тишину и одиночество. Общество людей утомляет: чем больше народу меня окружает, тем сильнее я устаю.

Не то чтобы я не любила людей, но мне комфортнее наедине с собой или в компании одного-двух друзей, с которыми можно просто помолчать, и не будет появляться чувства неловкости.

В детстве всегда мечтала сбежать из родительского дома, не потому, что не любила родителей, просто хотелось поскорее начать жить самостоятельно, узнать, чего я стою на самом деле. Мама очень опекала меня, кажется, я не приняла ни одного решения до восемнадцати лет, кроме поступления в московский ВУЗ.

Родители были против моего отъезда. Может, не верили в меня, может, боялись отпускать в большой город, но я твёрдо стояла на своём, стремилась и хотела вырваться из-под опеки.

В университете как-то быстро познакомилась и подружилась с Ульяной, она человек пробивной и амбициозный и, как никто, понимала меня, с ней можно было молчать часами и весело проводить время, хотя обычно подруга тараторила без умолку. С третьего курса мы стали с ней подрабатывать созданием сайтов и отчаянно этим горели. Ещё бы, собственный заработок, а для нас, студенток из провинции, эти деньги казались манной небесной. Поэтому трудились днями и ночами. Команда из нас вышла отменная, и уже через год мы устроились в крупную фирму. После университета проработали там ещё шесть лет, Ульяну повысили, ей оказался больше по душе руководящий пост, а я, накопив денег на домик в Твери, уехала из Москвы и стала фрилансить, работать на себя.

Только мечты о своём доме, покое, тишине, живописной природе разбились в первый же день. Я ворочалась, сон опять не шёл, тревога нарастала, а ещё почему-то мучила жалость. К Егору. Мне хотелось, чтобы он исчез, оставил меня в покое, но, с другой стороны, в глубине души было жаль его. Однако не настолько, чтобы смириться с тем, что в моём доме будет жить посторонний человек. Ночник вдруг выключился, а во дворе залаял Дружок, опять с тем же радостным, игривым повизгиванием.

Я рассердилась, что в мою спальню бесцеремонно ворвались, накрыла голову подушкой, чтобы не слышать собаку. Не знаю, сколько прошло времени, похоже, я всё-таки уснула. А когда открыла глаза, включила ночник и взглянула на часы, был уже час ночи. Дружок наоборот жалобно скулил под окном. Моё сердце не выдержало, я вышла и позвала пса в спальню, он, довольный, улёгся у кровати и вскоре захрапел.

— Спокойной ночи, Дружок! — а мне пришлось снова накрыть голову подушкой.

Покой, которого я так ждала, наступил. Егор пропал. Утром, когда я пробралась на кухню, омлета не осталось, но тарелка, сковорода и большая синяя кружка Егора стояли чистыми в шкафчике для посуды.

С утра мы прогулялись с Дружком, позавтракали, затем я погрузилась в работу, забыв и про обед, и про ужин, лишь на скорую руку перекусив бутербродами с чаем уже перед сном.

«Хороший выдался день, — засыпая, думала я. — Завтра нужно будет разузнать, где тут магазин, и запастись продуктами».

Продуктовый супермаркет оказался достаточно далеко, да ещё и нужно было пройти вдоль оживлённой трассы. Без транспорта тяжело тащить пять километров пакеты с продуктами. «В следующий раз поеду на велосипеде!» — вдруг вспомнила я про двухколёсный транспорт в сарае. Ещё подумала, что можно смастерить Дружку рюкзак, слишком уже он ретив — столько энергии пропадает.

Когда я добралась до дома, казалось, руки удлинились на пару сантиметров. В ботинках хлюпало, обратно мы пошли вдоль леса, а осень в этом году выдалась сырая и холодная. Захотелось тепла и уюта, и первым делом я зажгла камин, разложила продукты, сделала чай и погрузила озябшие ноги в таз с горячей водой. Накрылась пледом, и стало так хорошо, тепло, что я позвонила Ульяне, — та сидела на работе, но отвлеклась на мой звонок, обрадовалась. Я поняла, что соскучилась, но первый же её вопрос испортил мне настроение:

— Катя, как поживает твой любовник?

Я закатила глаза и усмехнулась: