Остаться человеком

Еду медленно, вспоминаю сегодняшнюю тренировку. Иногда кажется, Марк специально провоцирует, проверяет меня, тестирует. Интересно, какие выводы делает — ничего не озвучивает. Временами хочется послать подальше, но останавливаю себя. Других учителей у меня сейчас нет, а ситуация не та, чтобы выпендриваться. Да и классный он, тоже не выпендривается. Понятно, что им необходимо сложные решения принимать. Из-за меня, между прочим.

Заглядываю на сайт, столько заданий покидали, многие устаревшие уже, жаль. Нелюбитель информатики молчит, но учебник на месте. Решаю поделать короткие, хотя и сомнительно, что смогу потратить деньги.

Как ни странно, доезжаю без приключений, подозрительного сопровождения тоже не замечаю. Надо бы Лайлу предупредить, но её комм может прослушиваться.

Наша "стрела" стоит на причале. Хороша всё-таки. Любуюсь на поле, мысленно здороваюсь с изображённым мужчиной. Ведь удалось же мне мою Тали понять.

Ключ легко открывает проход, тут же возвращаю поле обратно. Осматриваюсь.

На палубе рабыни нет. Море под затянутым серой пеленой небом покрыто рябью, сегодня почти не видно прогулочных судов. Пустынно, даже не верится, что где-то там огромный город под куполом.

Лайла уютно приспособила оставленную Тали наверху обстановку — на столе планшет с начатым рисунком, бокал с каким-то напитком, пирожные из комбайна. На диване покрывало, кофта. Видно, что гостей не ждёт.

Спускаюсь в каюту, стараюсь погромче, чтобы предупредить.

— Лайла? — зову. Ну мало ли, чем она тут одна занята.

Выбегает из ванной комнаты в лёгком халате бронзового отлива, глаза перепуганные, улыбаюсь успокаивающе. Так на меня смотрит, словно сейчас наброшусь. Не могу понять, что это с ней.

— Всё в порядке? — спрашиваю.

— Тебе хозяйка приказала?

— Что? — останавливаюсь.

— Зачем пришёл? — хмурится. Не ты ли недавно сама за мной бегала? Хоть и не по своему желанию. Тали нам с Марком запись показывала, как к Лайле Варн приходил. Хочу сказать, мол, домой забрать, однако в последний миг останавливаюсь. Вдруг удастся поговорить?

— Лайла, ты чего? — недоумеваю, делаю ещё пару шагов. Оглядывается на дверь, спрашивает тоскливо:

— У тебя камера, да?

— Выключена, — снимаю, показываю. — Видишь? Могу пока не включать.

— Не влетит?

— В любом случае влетит, — пожимаю плечами. Лайла рассматривает камеру, поглядывает настороженно на меня.

— Наказывать пришёл? — спрашивает почти с надеждой.

— И домой забрать.

Вдруг обхватывает себя руками.

— Ну… что там? — выдаёт. О чём это она? О Климе? Жаль, не могу сказать, что Варна можно больше не бояться.

— Подругу проводили, Клим тоже уехал… — начинаю. Лайла вскидывает голову:

— Как уехал? Куда?

— На остров Далгнеров.

Рабыня совсем грустнеет.

— Надолго? — интересуется тихо. Пожимаю плечами. По-моему, у неё дрожат губы — но почти сразу же отворачивается. Подхожу, пытаюсь приобнять, успокоить. Вдруг начинает выдираться, отпускаю. Неужели я похож… на аристократов?

— Да что с тобой? Я-то что тебе сделал?

Лайла неожиданно всхлипывает, закрывает лицо ладонями. Начинает реветь. Демон, да у неё истерика! Всё это время себя накручивала, что ли? Не могу решить, то ли выйти и подождать, то ли ещё раз попытаться успокоить. Но зная, как противны бывают чужие прикосновения, просто не представляю, что делать.

— Лайла?

— Я не буду рожать!!! — кричит. — Так ей и скажи, не буду! Я что-нибудь придумаю, но беременность сорву!

— Успокойся! — всё-таки беру её запястья, чуть встряхиваю. — Никто меня не присылал, наоборот, госпожа нас обоих убьёт, если хотя бы заподозрит, что между нами что-то было. Она же тебе сама сказала, без её личного разрешения…

— Но Айра…

— Так она поэтому тебя продала? — вдруг доходит. Лайла судорожно кивает:

— Она уже продала моего ребёнка, и второго не будет!

Из её глаз снова льются слёзы, машинально обнимаю, усаживаю на кровать. Дрянной Тарин.

— Моей девочке сейчас восемь… — произносит еле слышно. — Скоро ей поставят чип, и она станет рабыней. Будет обслуживать какого-нибудь Корнеля или достанется такому, как Халир… Я не знаю, где она, и ничего не могу сделать!

Молчу. Не умею я разговаривать. Но Лайле, кажется, просто нужно выговориться.

— Я попала в рабство беременной, — продолжает со всхлипами. — Свадебное, мать его, путешествие!.. Муж погиб там же, на "Сталкере"… Пытался защитить… Не смог… Айра… наверное, она ко мне по-своему привязалась… Она обещала, обещала, что я больше не буду рожать! Мы же договорились… Я же всё делала, абсолютно всё! Она говорила, что я всё отработала… А теперь передумала. Государство даёт неплохую компенсацию, особенно за девочку. А меня уже никто не хочет брать.

— Она могла бы тебя заставить, — говорю.

— Наверное, — всхлипывает. — Может, и не собиралась продавать, хотела так, для острастки… Чтобы я поняла, что никому не нужна. Ты же видел, как меня наказывали.

Мотаю головой. Я бы и не слушал, но молчу.

— Ну… она разрешила делать всем со мной, кто что хочет. Кому я после этого могу понадобиться? Ты бы видел её лицо, когда Клим пришёл покупать. Но если наша хозяйка решила таким способом поправить своё финансовое положение…