Оставь меня за кадром

Каким же сладким стал воздух, когда она прошла мимо него. Бит пошел за ней, а Джозеф последовал за ним. Даниэль, которая ждала в коридоре, яростно набирала что-то на телефоне и улыбнулась, увидев их. Когда они вышли, она присоединилась к их медленной процессии, направляющейся туда, где звучала оглушительная музыка. Они спускались по трем лестницам на первый этаж дома. Все четверо остановились внизу, осматривая сцену прямо перед ними. Они пробыли на чердаке всего десять минут, а тут уже творилось черт знает что.

Судя по количеству занятых комнат в доме, вместе с Триной здесь жило не менее дюжины человек, а ведь были и те, кто жил и делил комнату с другим человеком. Судя по тому, что какая-то пара целовалась в темном уголке под лестницей, по крайней мере двое из гостей Трины были… соседями по комнате. Казалось, что на празднике присутствовали все домочадцы, и никого из них, похоже, не смущали ни камеры, ни сборище незнакомцев среди них. Некоторые из них даже помахали, а мужчина в фиолетовой бандане показал знак мира.

В углу стояла рождественская елка, украшенная большими винтажными лампочками. Кроме того, нижний этаж освещали всего две лампы, абажуры которых были задрапированы разноцветными шарфами, которые придавали комнате праздничное красно-зеленое сияние. В воздухе витал острый запах марихуаны, но дом был таким большим и воздушным, что ничто в нем не казалось приторным. Бит с облегчением обнаружил, что в хиппарской причудливой атмосфере все казались расслабленными и приветливыми. Ему стало спокойней, но не настолько, чтобы выпустить Мелоди из виду, точно не после того, что случилось в полдень.

Мелоди похлопала его по локтю и указала в другой конец гостиной, где на возвышении стояла Трина. В одной руке у нее была бутылка «Южного комфорта», а в другой – зажженный косяк. Она танцевала под музыку Уилсона Филлипса.

Все четверо дружно шагнули в сторону Трины в тот момент, когда мужчина в рваных белых джинсах вскочил на пьедестал рядом с матерью Мелоди, схватил ее сзади за шею и поцеловал в губы.

Мелоди резко остановилась, несколько раз моргнув.

– Сейчас познакомлюсь с моим новым папой.

Трина заметила их краем глаза и прервала поцелуй, засмеявшись, что на мгновение заглушило музыку. Затем она спрыгнула с пьедестала и подала знак мужчине в белых джинсах сделать то же самое. Как только он спрыгнул, Трина взяла его за руку и пошла сквозь группу танцующих соседей к Биту, Мелоди, Даниэль и Джозефу.

– Эй! – воскликнула Трина Мелоди, перекрикивая музыку. – Это Бак. Бак, это моя дочь, Мелоди-Энн.

– Очень приятно с вами познакомиться, – сказала Мелоди и протянула руку для рукопожатия, но Бак проигнорировал ее жест и вместо этого притянул Мелоди к себе. Он обнял ее, не потрудившись перед этим натянуть рубашку, отчего каждая мышца тела Бита напряглась.

Трина все это время наблюдала за выражением лица Бита, медленно потягивая из бутылки виски в руке.

Наконец Мелоди высвободилась из объятий молодого человека, неловко похлопав Бака по плечу.

– Бак, ты, кажется, примерно моего возраста, так что твои отцовские объятия неубедительны, да?

– Боже, обожаю ее, – прорычала Даниэль позади Бита.

Да. Биту это чувство стало уже очень хорошо знакомо.

– Бак, ты давно встречаешься с моей матерью? – спросила Мелоди.

Трина и Бак обменялись удивленными взглядами.

– Скажем так, – ответила Трина, – никто в доме не скован партнерскими узами слишком уж крепко.

Мелоди понимающе кивала.

– Знаешь, стоило спросить, и я как-то сама уже догадалась.

Бак наклонился к ней.

– Если тебе от этого станет легче, Мелоди-Энн, я люблю твою маму больше всех.

– Ох, я не сомневаюсь, Бак, – ответила Мелоди и еще раз похлопала его по плечу. – Спасибо.

Мелоди ткнула Бита локтем в ребра.

– Нам нужно чего-нибудь выпить, – предложил Бит, мысленно услышав ее крик о помощи. – Трина? Бак? Хотите чего-нибудь из бара?

– Нам не нужно, спасибо, – сказала Трина приторно сладким тоном. – Вы знаете, как приготовить себе напиток, Бит Докинз? Разве дворецкий обычно не делает это за вас?

Это была мелкая провокация, которая задела Бита за больное место, заставив напрячься.

– Мам, пожалуйста, – сказала Мелоди, вздохнув.

– Я сам готовлю себе напитки, спасибо.

Трина фыркнула.

– Может, твоя мама и хотела вырастить избалованного ребенка, но я решила воспитывать свою дочь не так. – Она многозначительно посмотрела на Мелоди. – Из-за него ты становишься тряпкой, Мелоди-Энн.

В груди Бита зарождался гнев. В одном Трина была права: она определенно не воспитала избалованного ребенка. Она вообще не занималась воспитанием, потому что ее никогда не было рядом, и она оставила Мелоди наедине с прессой, которая устроила ей несладкую жизнь. Бит открыл рот, чтобы высказать Трине все, что он думает о ее стиле воспитания, но ему следовало бы знать, что Мелоди не нуждалась в его помощи.