Оставьте меня

– Инфаркт в сорок четыре года, – напомнила она. – В ходе процедуры рвется артерия. Делают двойное шунтирование. Думаю, мне можно простить, что я так пристально слежу за своей посудой.

Мэрибет ждала характерного для врачей ответа. Что не стоит из-за этого переживать, потому что от стресса только хуже, что самое страшное уже позади.

– Да, могу вас понять, – вместо этого сказал он.

– Уж до этого я точно не была достаточно осторожна. Я даже не поняла, что у меня инфаркт. Думала, что мне поплохело от китайской еды.

Доктор Гранд подул на чай. Мэрибет уловила запах бергамота. Эрл Грей.

– Такое часто бывает.

– Правда? Все, что ли, сваливают на гунбао?

– Свинине в кисло-сладком соусе достается больше.

– Да когда свинину ешь, сам напрашиваешься.

– Правда?

– Да. Мелким шрифтом читайте. В меню написано.

Он рассмеялся.

Мэрибет испытала такую радость, словно нашла в кармане старой куртки двадцатку. Так давно никто не смеялся ее шуткам.

– Женщины часто путают инфаркт с газами в желудке, – продолжил доктор Грант. – Может, вас это утешит.

– Нет, от фразы со словами «газы в желудке» мне лучше стать не может.

Он снова рассмеялся. И тут Мэрибет вспомнила. Раньше она была прикольная. Коллеги ценили ее остроты, по крайней мере, до того, как она устроилась во «Фрэп», где ее шутки с глухим стуком шлепались на пол. Вспомнилось одно из первых совещаний, обсуждали какую-то тощую, как спичка, актрису, которая рассказывала, что «обжирается, как свинья», и Мэрибет сказала, что она, наверное, имела в виду Пятачка, который, по сравнению с Винни Пухом, ничего не ел. Элизабет натянуто улыбнулась, но не заржала, как бывало. А остальные редакторы даже как будто пришли в ужас.

Сейчас Мэрибет засмеялась вместе с доктором Грантом. В груди заболело, но лишь немного.

– А если так, – продолжил он, – сердечные заболевания в возрасте от сорока до пятидесяти при отсутствии других факторов риска скорее всего вызваны гиперлипемией. Вероятно, вы ее унаследовали. Так что не слишком сурово ругайте гунбао.

Вот так же, наверное, звучали ее шутки в редакции «Фрэпа». Бабах. И потом мертвая тишина.

– Просто, если это наследственное… – Доктор потянулся к папке, открыл раздел про семейную историю. И увидел, что там пусто. – Ой.

– Меня удочерили. – Мэрибет попыталась бросить это как можно небрежней. – Так что даже при желании свалить все на мать – не могу.

– Или на отца. У таких заболеваний половых предпочтений нет.

– Прогрессивно. – И после паузы: – Прогрессивно. Ха. Дошло?

На этот раз никто не засмеялся.

– Так вы ничего не знаете о своих биологических родителях? – спросил Грант.

– Нет. – Во рту появился кислый привкус. Как они к этому перешли? С приколов на тему китайской кухни?

– А искать вы не пробовали? – И Грант тут же начал отмахиваться руками. – Я не то чтобы в вашу личную жизнь лезу, но вы не первая в такую ситуацию попали. Как правило, проблемы со здоровьем подталкивают к поиску дополнительной информации.

– Мне драмы и без того достаточно. Не хочу еще и в этом копаться.

– Простите. Это не мое дело.

– Да, – раздраженно ответила Мэрибет. – Действительно.

Но она, разумеется, солгала.

Не о том, что и без того драмы достаточно. А о том, что она не ищет. В тот день, когда у нее, наконец, хватило сил выйти в библиотеке в Интернет, она пошла не почту проверять, а на сайт BurghBirthParents.оrg, где можно попробовать найти настоящих родителей. Мэрибет наткнулась на него, когда родила близнецов. Тогда она дальше первой страницы не продвинулась – там красовалась куча историй о том, как приемыши встречались со своими биологическими родственниками. Но она подозревала, что будет искать. Иначе зачем она сюда приехала?

21

После той ужасной поездки в супермаркет Мэрибет почти не видела соседей. Когда они встретились на кассе, Тодд недовольно сказал по поводу ее жалкого набора:

– Уж это можно было и в «ШурСейве» взять.

Когда они доехали до азиатского магазинчика, Мэрибет предпочла остаться в машине. Еще одного приступа паники она бы не перенесла. Только когда Тодд с Санитой ушли, до Мэрибет дошло, что она может казаться им провинциалкой или, хуже того, расисткой. По дороге домой они говорили друг с другом, а Мэрибет молча сидела сзади. Она произвела неудачное первое впечатление.

Но потом вдруг пришло эсэмэс от Тодда, он писал, что в среду снова берет машину, не надо ли ей в магазин.

«Да!» – ответила Мэрибет. Уж на этот раз она подготовится. В библиотеке Мэрибет просмотрела несколько поваренных книг. И уже знала, чем ей следует питаться. Рыба. Нежирное мясо. Тофу. Бобовые. Паста. Яйца (но только белки). Листовая зелень и ягоды ярких цветов. И нежирный йогурт.

Они встретились в пять.

– Садитесь вперед, – сказал Тодд. – Санни пошла с друзьями в кино.

Тодд молчал и барабанил пальцами по рулю.

– Все в порядке? – поинтересовалась Мэрибет.

– В полном, – ответил он. – Она мне список дала, но я сказал, что в азиатский магазин мы не поедем, раз уж она сама свалила. Я что, мальчик на побегушках? – Тодд фыркнул. – Она, типа, воображает, что учится готовить, но я, блин, охотнее бы песок ел.

– Понятно.