Осточерчение

мой великий кардиотерапевт,
тот, кто ставил мне этот софт,
научи меня быть сильнее, чем лара крофт,
недоступней, чем астронавт,
не сдыхать после каждого интервью,
прямо тут же, при входе в лифт,
не читать про себя весь этот чудовищный
воз неправд

как они открывают смрадные свои рты,

говорят: «ну спой же нам, птенчик, спой;
получи потом нашей грязи и клеветы,
нашей бездоказательности тупой, —
мы так сильно хотели бы быть как ты,
что сожрём тебя всей толпой;
ты питаешься чувством собственной правоты,
мы – тобой»

остров моих кладов, моих сокровищ, моих огней,

моя крепость, моя броня,
сделай так, чтоб они нашли кого поумней,
чтобы выбрали не меня;
всякая мечта, моё счастье, едва ты проснёшься в ней, —
на поверку гнилая чёртова западня.

как они бегут меня побеждать,

в порошок меня растереть;
как же я устала всех убеждать,
что и так могу умереть —
и едва ли я тот паяц,
на которого все так жаждали посмотреть;
научи меня просто снова чего-то ждать.
чем-нибудь согреваться впредь.

поздравляю, мой лучший жалко-что-только-друг,

мы сумели бы выжить при
ядерной зиме, равной силе четырёхсот разлук,
в кислоте, от которой белые волдыри;
ужас только в том, что черти смыкают круг,
что мне исполняется двадцать три,
и какой глядит на меня снаружи —
такой же сидит внутри.
а в соревнованиях по тотальному одиночеству
мы бы разделили с тобой
гран-при

3 марта 2009 года

Скоро

Эду Боякову

скоро, скоро наверняка мне
станет ясно всё до конца:
что относит фактуру камня
к слепку пальца или лица;

как законы крутого кадра

объясняют семейный быт,
скорлупу вылепляют ядра,
ослепительный свет стробит,

красота спит на стыке жанров,

радость – редкий эффект труда,
у пяти из семи пожарных
в доме голые провода,

как усталый не слышит чуда,

путь ложится – до очага,
как у мудрого дом – лачуга,
а глаза – жемчуга,

что ты сам себе гвоздь и праздник,

как знаменье в твоей судьбе
ждёт, когда тебя угораздит
вдруг подумать не о себе,

что искатель сильнее правил,

песня делается, как снедь,
что богаче всех – кто оставил
все попытки иметь;

скоро, череп сдавивши тяжко,

бог в ладонь меня наберёт,
разомкнёт меня, как фисташку,
опрокинет в прохладный рот.

2 июня 2012

Рыбы