Осторожно, двери закрываются

По вечерам Салихат накрывала в беседке чайный стол – лакумы, чупеки, сливочное масло, козинаки, кизиловое и алычовое варенье, свежий чурек. Чай заваривала с чабрецом и кардамоном, как любил отец. Иногда добавляла ослиную соль – травка со смешными названием росла только в их районе. Мужчины долго чаевничали, неспешно вели беседы, курили, молчали. Салихат уходила – пусть побудут одни. Да и в доме всегда находились дела. Она разбирала гладильную доску и принималась за глажку, поглядывая в окно. Видела, как тихо и мирно воркуют ее дорогие мужчины. Самые лучшие на всей земле, самые дорогие. И сердце пело от тихой радости и огромной любви. Какая же она счастливая!

Вот только с детками не получалось. Прошло несколько лет, а Салихат все не беременела. Страдала, плакала по ночам. Нет, не при муже – не дай бог он услышит! Тихонько пробиралась на кухню и уж там давала волю слезам. От переживаний похудела, побледнела, осунулась. Платья, прежде узковатые или впору, стали болтаться на ней, как на пугале огородном.

Страданий прибавляли сотрудницы и соседки, да и все знакомые женщины. При встрече каждая норовила спросить: «Салихат! Ну когда же в декрет? Что-то ты задержалась!» Салихат сжималась, втягивала голову в плечи, опускала глаза и бормотала что-то невнятное.

Муж и отец видели, как она изводится. Отец однажды сказал:

– Не плачь, девочка. Все как-нибудь разрешится.

– Как? – не выдержав, закричала Салихат. – Мне «как-нибудь» не надо! Мне надо ребеночка, а не как-нибудь!

Впервые повысила на отца голос. Но странное дело – он не обиделся:

– Ну извини. Утешальщик из меня никакой, сам понимаю.

А следом за отцом начал муж. Гладил по плечу и приговаривал:

– Ласточка, ты еще такая молодая! Девочка моя! Да все у нас еще будет! У всех же по-разному, правда? Значит, у нас будет позднее.

– Позднее, – горько усмехалась Салихат. – Если сейчас не получается, почему получится позднее? Девочка, говоришь? – она недобро хмыкнула. – Какая я девочка, Камал? Мне уже тридцать лет.

Потом решили – надо к врачу. Врачи точно помогут. Муж и отец свято верили в волшебство медицины. Поехали в город. Нашли профессора. Заплатили кучу денег, сделали обследования, собрали анализы.

– Никаких патологий, – вынес вердикт профессор. – Все у вас нормально, вы здоровая женщина.

Растерянная Салихат, плача от радостного известия, бормотала слова благодарности и приговаривала:

– А как же так, если здорова? Тогда – почему?

– На все воля Аллаха, – развел руками светило.

Вот и весь ответ, вот и все волшебство прогресса и медицины.

Пропила витамины, назначенные профессором. Ничего. Вспомнила его слова: «На все воля Аллаха». Пошла в мечеть. Неумело молилась. Просила одного – послать ей ребеночка. Стала читать Коран. Выучила молитвы. Соседка посоветовала знахарку в далеком селе.

Поехали с мужем – одной было страшно. Погода в тот день была жуткая, грозы и молнии. Зарницы рассекали черное небо. Лил тяжелый и плотный дождь. По размытой дороге медленно, словно черепахи, ползли редкие машины и автобусы. До села добирались полдня. С трудом нашли дом знахарки. Долго стучали и в дверь, и в окно – им не открывали. Салихат села на крыльцо и расплакалась.

Наконец дверь приоткрылась, и в узкой щели показалось морщинистое, темное, недоброе лицо. Услышав цель их визита, старуха грубо буркнула:

– Болею я. Не до вас.

Салихат разревелась пуще прежнего. Муж умолял старуху открыть дверь. Та все же смилостивилась и впустила нежданных гостей. С поджатыми губами налила горячего чаю, со стуком поставила на стол сахарницу с отбитыми ручками.

Пили чай и молчали. Начал муж. Говорил об их беде, рассказывал про профессора, про хорошие анализы. Недобро усмехаясь, старуха качала головой. Салихат побаивалась этой старухи и очень хотела уйти. Злые у нее глаза. И сама как ведьма. А что может злость? Ничего. Нарушив молчание, старуха прошамкала беззубым ртом:

– Ничего обещать не буду. Хотите – пробуйте. Хотите – нет, ваш выбор.

Пошла в другую комнату, закрыла за собой дверь. Не было ее очень долго.

– Может, уснула? – тихо спросила Салихат.

Очень ей хотелось поскорее сбежать из этого негостеприимного дома.

Муж ее остановил:

– Подождем еще.

Наконец старуха вышла и поставила перед Салихат банку с темной жидкостью и холщовый пакет.

– Там трава, – показала старуха на пакет. – Заваривать будешь по ночам, поняла? По ночам!

Салихат испуганно кивнула.

– Зальешь крутой кипяток, стакан, не больше. Накроешь крышкой и выпьешь к обеду. Не раньше! – грозно сказала старуха. – Здесь важно время.

Салихат снова послушно кивнула.

– А этим, – старуха ткнула скрюченным пальцем в банку, – будешь подмываться, поняла? На ночь полстакана разбавишь водой и подмоешься!

Салихат покраснела как рак – сказать такое при муже! Правда, Камал стоял спиной, у окна. Может, не слышал?

– И все? – тихо спросила Салихат.

– Пока все, – отрезала старуха. – Через месяц явишься. – И добавила: – Если захочешь.