Желаю вам поменьше таких "догов" и "лемонов", а побольше хот-догов на ваших столах и "лимонов" в кейсах!
КАК-ТО В АМЕРИКЕ
мы с американскими тинейджерами сидели и расписывали свои одежды. У них это популярно, знаете ли, самим писать на майках все, что хочется, используя для этого специальную несмывающуюся краску-клей или обыкновенные фломастеры и авторучки. Но я отвлекся. Так вот, одна девушка по имени Крис (Chriss) писала свое имя через букву "кей" и с двойным "си" на конце: Kricc. "Так красивее",— объяснила она, отвечая на мой вопрос, зачем же понадобилось извращать английскую грамматику. Тут я стал замечать, что очень многие молодые американцы используют вместо "си" букву "кей" и пишут:
71
Вне конспекта
О НЕЛЕГКОЙ СУДЬБИНУШКЕ БРАТА-ПЕРЕВОДЧИКА
Помните легендарное "Нельзя так с переводчиком!" из кинофильма "Иван Васильевич меняет профессию"? Там толмача, кажется, на кол посадили. Что ж, работа переводчика "опасна и трудна, и, на первый взгляд, как будто не видна". Вот перевел один в Лондоне фразу Горбачева "Мы симпатизируем британскому народу", использовав слово "sympathize" как "симпатия", и вылетел с работы. Почему? Потому как английский язык скрывает множество ловушек и подвохов. Да, "sympathy", действительно, означает симпатию, но глагол "to sympathize" будет уже означать совершенно другое — "соболезновать". Я был тогда еще студентом и, глядя по телевизору сие интервью первого и последнего советского президента, думал: неужели можно так переводить! Оказывается, и переводчики высокого ранга ошибаются. Переводчик Ельцина как-то вообще обратил в остроумную шутку весьма безобидную речь российского президента, который высказался в том духе, что, мол, те, кто говорил, что наша встреча с Клинтоном провалится, сами провалились. Этот переводчик вместо слова "fail" — "проваливаться" употребил почему-то "to get into troubles" — "попасть в беду, превратиться в бедствие", отчего Билл Клинтон прямо покатился со смеху. Получилось, в конечном, итоге, что злопыхатели сами накликают на себя беду. Клинтон посчитал это хлесткой пощечиной прессе за ее нападки.
Когда-то был проведен эксперимент, в ходе которого фраза из гоголевского "Носа" "Он посмотрел утром на себя в зеркало и вместо носа увидел чистое место" после многократного перевода с русского языка на другой и потом обратно на русский оказалась следующей:
"Она посмотрела в подзорную трубу на останки корабля". В английском
72
же нечто подобное может произойти уже при первом переводе. Краткость и многозначность английского языка вынуждает переводчика быть" предельно внимательным. Или, как говорил один тренер по американскому футболу,
always on the toes— быть всегда наготове. Порой разговариваешь с англичанином — и все в порядке, будто бы на родном языке говоришь, никаких проблем. В другой раз речь англичанина, даже если он из того же стольного града Лондона, записанную на пленку, приходится прослушивать вновь и вновь, чтобы хоть что-то понять из его заиканий, придыханий и проглатываний целых слогов и слов. Некоторые диалекты просто угнетают. Попробуйте, к примеру, понять диалект, где двойные буквы "I" и "г" не произносятся и'вместо них слышится звук "у". Когда такой носитель "живого языка" говорит фразу "I will sell that mirrow tomorrow", появляется ощущение, будто он во рту горячую картошку держит и в данный момент говорить толком не может. То же с американцами. С жителем Нью-Йорка или Бостона еще ничего, говорить можно на равных, а вот если южанин затараторит без остановки со своим специфическим проирландским акцентом, слушаешь его и думаешь: "Господи, хоть бы он быстрее заткнулся! ".Понимание собеседника зависит не только от диалекта, не только от дикции, но даже от его образованности. Это особенно заметно в общении с американцами. Чем глубже в массы "многострадальной Америки", тем сложнее с нашим академическим английским. Негров из Гарлема ты уже вообще перестаешь понимать.