Осторожно! Я становлюсь человеком!

Тем временем мне открылась интересная умиротворяющая картина: ни пультов, ни сенсорных панелей, ни странных конструкций — одна лишь СИЛА МЫСЛИ! Ни капли того технологического хаоса, который царил в той… другой параллельной реальности, из которой я появился минутой ранее. Моему взору предстали пять молодых людей в бутафорных СТАТУСНЫХ ОЧКАХ, которые в наше время являются неотъемлемым атрибутом классового интеллигента, принадлежащего к высшему интеллектуальному сословию. И данное сословие, естественно, требует от окружающих должного к себе уважения и почитания, потому что одно только очко этой наНОСной бутафории — не имеющей, в принципе, никакого практического назначения — стоит, как годовалый Range Rover.

Интеллектуалы СКУДа держали в руках маленькие кружечки, наполненные тёмной жидкостью различного происхождения, но почти одинакового цвета. На столе лежала элитная упаковка с капсулами для кофе-машины; и на упаковке, и на кофе-машине значился именитый бренд «Пятьдесят оттенков чёрного», который стал визитной карточкой практически всех Служб Креативной Умственной Деятельности.

Одна парочка драгоценных умов мирно беседовала подле стола, попеременно и ежеминутно подливая себе кипяточку из непрерывно работающего электрочайника. Ещё двое обитателей стояли у окна, не шевелясь и даже не мигая, — видимо, обменивались информацией телепатически. Последний, пятый персонаж этой умиротворённой идилличной картины сидел в центре помещения и внимательно разглядывал свою ладонь, изменяя и подбирая угол её наклона таким образом, будто пытался поймать в ней отблеск яркого солнечного луча, пронизывающего окно и всю комнату насквозь подобно огромному гарпуну.

Но притягательнее всего было смотреть на выражение их лиц: кто бывал в Индии поймёт, если я скажу, что на лицах этих была такая БЕЗМЯТЕЖНОСТЬ И МИРСКАЯ ОТРЕШЁННОСТЬ, которые можно увидеть лишь на мордах неприкосновенных индийских коров, неторопливо пережёвывающих банановую кожуру и остатки опустошённых и изгрызенных туристами кокосовых орехов, валяющихся небольшими кучами вдоль проезжих дорог с сумасшедшим трафиком. Трафик — сумасшедший, а астральное тело коровы в метре от него — блаженное, как у буддиста во время медитации.

В «Ультра технологиях», за пределами СКУДа, также имел место свой нехилый, даже по индийским меркам, трафик, движущей силой которого выступал сам Эдуард Петрович. Но этот кабинет он почему-то абсолютно не затрагивал. Поэтому я и сделал разумный вывод, что находившиеся передо мной представители НЕПРИКОСНОВЕННОЙ буржуазии, в отличие от НЕПРИКАСАЕМОГО второсортного пролетариата, здесь также находятся на правах святых, как и живая говядина в Индии.

Н-да, дела… Во мне всё больше и больше крепло ощущение, что дирижабли таки не полетят. А если и полетят, то недалеко…

Эти гении неторопливой мысли даже не обратили внимания на моё появление. Нет, вы не подумайте, что я подверг сомнению их профессиональную компетенцию и человеческие качества, опираясь исключительно на первое впечатление. Я, как и любой раб системы, просто стал заложником социальных стереотипов, что, с одной стороны, меня радовало, потому что ПРИБЛИЖАЛО мою виртуальную ментальность к человеческой, но с другой — очень удручало, потому что ОТДАЛЯЛО мою пока ещё непорочную сущность от ИСТИННЫХ человеческих ценностей. Эта коллизия жизненных доктрин не раз приводила меня к нравственно-когнитивному диссонансу в моём сознании: ЧЕМ БОЛЬШЕ Я СТАНОВИЛСЯ ЧЕЛОВЕКОМ, ТЕМ МЕНЬШЕ ВО МНЕ ОСТАВАЛОСЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО…

Ну да ладно, я стараюсь об этом пока меньше думать, чтобы чрезмерная гносеология не превратила меня в современного японца с парой суицидальных наклонностей — как результатом безысходности и бессмысленности жизни вообще: по статистике каждый седьмой японец хотя бы раз в жизни пытался покончить жизнь самоубийством. Так что лучше вернёмся к стереотипам и молодым, но уже знатным, интеллигентам в очках…

Служба креативной умственной деятельности, так называемый «СКУД», стала важным компонентом любой уважающей себя компании, которая следует модным технологическим тенденциям и пытается заработать по большей части не только на качестве, но и на маркетинге: запредельный уровень конкуренции идей и стартапов подрезает на корню любые, даже априори перспективные, зачатки, не позволяя инвесторам — из-за чрезмерной информативности — объективно разобраться в том или ином новаторстве, выходящем на ICO или IPO. По этой причине, капиталисты, переставшие что-либо понимать ещё со времён внедрения блокчейна и ИНС, всё больше начинают ориентироваться не на характеристики заявленного проекта, а на уровень СКУДа, где данный проект был рождён. Поэтому чем неординарнее условия работы в таких отделах и чем выше зарплаты, тем большим пафосом и патетикой окружаются новые идеи и разработки, возникающие в данном конкретном СКУДе — и, как следствие, тем больше инвесторов рискуют вложиться во что-то столь грандиозное и непонятное их уму.