Осторожно: кадровик! Как выживают с таким диагнозом

Обычно в Компаниях, где оплата по окладам, ведется учет дневной. Пришел – явка, не пришел – неявка. Но у нас был учет по часам, т.е. при большой необходимости мы могли поставить рабочий день не восемь часов, а пять, шесть, семь. Естественно, нам очень не хотелось этим заниматься. Представляете, работник отпросился на час, а нам сразу говорят: «Отразите в табеле, что у него на час меньше». Поэтому мы не особо афишировали эту возможность. Но не зря же народная мудрость говорит: «Если на стене висит ружье, то оно когда-нибудь выстрелит». Вот и у нас «выстрелило». Да как!

Расскажу вам про одну мятежную даму. Да какая она дама?! На момент моей истории – молодая женщина слегка за тридцать. В нашей сегодняшней реальности – практически девушка. Тем не менее, у девушки уже был сынишка семи лет, и развод с мужем. Причем такой развод, что мадам Мятежница через суд лишила бывшего мужа родительских прав, и законно считалась матерью-одиночкой со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Именно о последствиях для Отдела кадров я и собираюсь поведать.

Молодая женщина давно и вполне прилично работала в Компании, даже сходила в декрет, чтобы родить ребенка. Выйдя после декрета на работу, продолжала свой карьерный и зарплатный рост до какого-то «волшебного» момента. Что уж там произошло у них с ее начальником, я не знаю. Да только началась промеж них война. Как ее руководитель с ней боролась, думаю, лучше рассказать в разделе про дисциплинарные взыскания. Сразу скажу, уволить мадам не смогли. Она надежно защитилась статусом матери-одиночки. Но и к работе допускать тоже было уже не реально.

Дело в том, что наша Мятежница работала в продажах, общалась с клиентами и имела допуск к клиентской базе. Поскольку она начала клиентам болтать бог знает что, то ее перестали допускать к клиентам. К базе ее также перестали допускать все по той же причине – мамзель-саботажница вредила как могла. Естественно, по мелочам, иначе и под уголовную статью можно было бы залететь. Но даже мелочи достаточно больно кусали коллег, дестабилизировали работу отдела, снижали показатели и т.д.

Короче, на работу девушка ходила, а делать-то там ей было абсолютно нечего. Уж она бедная и книжки читала, и мультики в телефоне смотрела, и комментариями деятельности отдела занималась. Народ вокруг зубами скрипел! Это же продажи! Ее план повис на коллегах. Их премии уменьшились. Руководитель бастующей пошла к Генеральному и договорилась, чтобы саботажницу из плана убрали. Он пошел ей навстречу. Народ вздохнул свободнее, но тем не менее валяющий дурака работник сильно смущал! Зарплату, причем не самую маленькую, хоть и без премий, но регулярно она получала за просто так.

Думали – думали, что делать. И придумали! Отправили Мятежницу в Зеленоград. У нее в Трудовом договоре, как и у всех нас было прописано рабочее место в городе Москва. А Зеленоград официально – район Москвы, даром что где-то на отшибе. Там в клиентском зале одного из банков наша Компания арендовала небольшой участок помещения, на котором как раз помещался стол и два стула – для работника и для клиента.

Естественно, девушка возмущалась. Мы, работники Отдела кадров, ей со всеми юридическими выкладками доказали, что это совершенно законно. Молодая женщина потребовала от нас подтверждения, что отправляем ее на официально арендуемую нашей Компанией площадь. Обеспечили ей просмотр документов об аренде.

Я выше написала, что «отправили» в Зеленоград. На самом деле ей было выдано уведомление, что с понедельника адрес ее рабочего места изменяется, функции ее при этом остаются неизменными (требование законодательства), в случае отсутствия на новом рабочем месте без уважительной причины (например, по болезни) будет оформлен прогул. Кто не в курсе, за прогул мы могли ее уволить. Девушка прекрасно это понимала.

Поскольку увольнение совершенно не входило в ее планы, то сначала мятежная дама взяла больничный с сыном, потом себе, а потом и отпуск подоспел… Но тем не менее день, когда ей надо было выйти на работу в Зеленограде, приближался.

И вот теперь я перехожу непосредственно к учету рабочего времени.

В последний день отпуска Саботажница приехала в Отдел кадров и привезла заявление об изменении графика работы. Она решила, что «будет принимать» – это ее собственные слова, поэтому пишу их в кавычках, – по понедельникам с 13.00 до 14.00.

Сказать, что мы слегка прифигели, значит, ничего не сказать. Челюсти от столов отскребали общими усилиями. Но ее правда была в том, что как мать-одиночка она имела право устанавливать себе неполное рабочее время без каких-либо ограничений. Правда, и зарплата ее уменьшалась пропорционально уменьшению времени, но, вероятно, ее это мало заботило.