Осторожно - пума!

но уже три дня назад был съеден последний сахар, конча-

лась крупа, вчера искурили последние крохи махорки, в

которую и так несколько дней подмешивали листья. При-

шлось сделать небольшой крюк специально к этому гольцу,

чтобы пополнить запасы продовольствия.

Ни на самом гольце, ни около него никто раньше из

этого отряда не был. Но на аэрофотоснимке чуть в стороне

от голой вершины горы, там, где проходила темная полоса

кедрового стланика, четко обозначался белый кружок.

Его выложили из камня хозяйственники, заезжавшие сюда

зимой. Они построили лабаз, сложили туда продукты и

слегка расчистили вокруг заросли кедрового стланика.

Полянку обложили камнями, чтобы при аэросъемочных за-

летах она хорошо была видна на снимке. Топографы и геог-

99

рафы без карт и проводников видели теперь, где находятся

продуктовые лабазы. Третий год шла аэрогеодезическая съем-

ка зейско-буреинского бассейна. Хозяйственники приобрели

опыт в снабжении экспедиций. Они заранее создавали не

только сеть продуктовых лабазов, но и предусматривали

легкие их поиски в горной тайге.

Лунев не рассчитал. В этот год слишком много было про-

стоев из-за дождей и продукты уменьшались быстрее за-

снятой площади. Пришлось терять день, чтобы подойти к

этому лабазу. Впрочем, низкие облака закрывали многие

вершины — все равно нельзя вести наблюдения.

— А ну, Миша, ты помоложе всех,— обратился топо-

граф к одному рабочему.— Слетай-ка, друг, на эту сопочку,

приволоки сахару килограмма два да махорочки рюкзачок.

А уж завтра сходим за остальными продуктами. Тут всего

километра два с гаком. Чтобы к ужину здесь был — слад-

кого чайку пошвыркаем.

Идти не хотелось — устал. Но приказ есть приказ —

с начальством не поспоришь.

Михаил Кучерявый в тайге первое лето. Только весной

его родители покинули хлебную Украину и переехали сюда

на сурьмяный рудник. Ему, как он считал, повезло. Еще

и восемнадцати лет нет, а вот работает в экспедиции.

Все здесь ему в новинку — сумасшедшие реки, бескрай-

няя тайга. Внизу на горах она густая, но вдруг сразу пре-

рывается полянами, заваленными глыбами камней, курумы

называются. Многие вершины тоже завалены камнями и

совсем голые. Почти везде их лысины окружены густыми

зарослями кедрового стланика — самое паскудное растение!

Хуже нет продираться через него, особенно с треногой или

планшетом. Но как влезешь на голец — красота! Венька

говорил, что тут на площади больше чем в пол-Франции ни

души нет. На гольцах не надо рубить просеки для наблюде-

ний, и, пока Венька наблюдает в свою трубу, можно поси-

деть и полюбоваться. Михаил очень любил смотреть на

вздыбившиеся до горизонта сопки. Все они разные, то ост-

рые наподобие сахарных голов, то ребристые, а то как гроб-

ницы в Киевской лавре — с ровным верхом и крутыми скло-

нами. И нигде ни дороги, ни дымка, ни человека.

Шустрый этот Венька. Сам, поди, тайги боится. Даже

палатку не велит ставить близко к реке или к сухим лесинам.

Один никуда не ходит, всегда за собой ребят тянет. А каких

рабочих подобрал: все один одного здоровее, чтобы в случае

чего вьюк каждый на горбу унести мог.

100

Большой чудак этот Венька — с утра до ночи все чего-

нибудь рассказывает. Откуда он столько знает? И все с при-

баутками. А без дела ни разу никого не обругал. Но попро-

буй проспи, покури больше, чем нужно для передыха, или

сделай что неладно, так обсмеет, что в другой раз не захо-

чешь. Или вот совсем выдохнешься — свет немил, а он как

завернет анекдотик — все смеются, и жить как будто легче

становится. Хитрый начальник! Все на сознательность

бьет: мальчики, давайте-ка рубанем просеку в этом направ-

лении. Часа полтора вам за глаза хватит. Нажимайте! Вас

ждут премия и доска почета!

И Кучерявый, поднимаясь по багульниковой листвен-

ничной тайге, с улыбкой вспоминал недавний случай.

В паре с Луневым площадь одного топографического план-

шета снимал его закадычный друг Коля Юнох. В то время за

сезон вычерчивали один планшет два топографа. Для этого

они должны были поставить несколько триангуляционных

пунктов пятого класса и особенно на границах съемки своего

района. Пункты представляли собой деревянные пирамидки

не более трех-четырех метров высотой. Их ставили на на-

иболее высоких сопках, чтобы со всех других было видно.

Поставив пирамидку вблизи границы съемочного района,

Юнох ушел дальше. В это время Лунев должен был засечь

и нанести на планшет эту вершину. Ему немного мешала

промежуточная залесенная сопка. Нужно было идти к ней

и терять время на расчистку леса. Однако предприимчи-

вый топограф пришел к другому решению.

— Мальчики, видите вон ту сопку с пирамидкой? Так вот

кройте туда и переставьте пирамидку метров на сто пятьде-

сят вправо. Нет, не разбирайте ее, а возьмите за ноги и пере-

двиньте. Да смотрите не на склон, а на плоскотинку, чтобы

на вершине осталась.

Рабочие с удовольствием выполнили это задание. Они

предвкушали смешное удивление Юноха. Да и топоры

тупить на рубке не придется.

Через несколько дней Юнох, беря обратные засечки,

никак не мог обнаружить своей пирамидки. Сопка та самая

и просека есть, а пирамидку как корова языком слизала.