Осторожно, Врата закрываются

А ночное зрение донтов и их острый слух? А то, что они практически не пьют воду? Донтокчане маялись от жары не меньше других, а эволюция коренных жителей планеты решила эту проблему – перевела донтов на ночной образ жизни.

– Донток… – пробормотала Алиса.

Даже это слово содержало подсказку: слишком звонкое для такого шипяще-мяукающего языка. Тшуугяш говорила, что имя планете дали донты, значит оно принадлежало их культуре, возможно, это – то немногое, что осталось от самобытности младшей расы. Но что случилось с их языком? Почему донты говорят на донтокчанском? Или его правильнее называть шроршнянским?

– …запись ведёт Тшу Уг Яш, главная помощница капитана. Сегодня пришло сообщение с Ми-38. Последнее. Больше наши братья-донтокчане на связь не выйдут.

Алиса посмотрела на экран, Тшуугяш, похоже, собиралась поведать о чём-то важном.

– На Донтоке вспыхнула война. Взбунтовались шроршняне, считающие, что нельзя нарушать границы донтов. Они требуют поселиться изолировано и не мешать младшей расе развиваться. Уже погибло семь тысяч триста девяносто три шроршнянина, и совет старейшин пошёл на крайние меры. Я зачитаю последнее сообщение с Донтока.

«На кону стоит судьба целой расы, а мы убиваем друг друга. Войну нужно остановить, но главное – не допустить, чтобы она повторилась. Мы запускаем протокол 19-Р-876. Уничтожим свидетельства того, что шроршняне прилетели на Донток, впишем в хронологию Донтока события, происходившие на Шрорше, выдадим историю нашей расы за историю донтокчан. Мы вводим цензуру. Любое упоминание Шрорша, колонизации и космических полётов будет караться смертью. Мы осознаём, что от репрессий погибнут наши братья и сёстры, но это единственный шанс уберечь Донток от новых войн.

Лучше забыть свои корни, чем погибнуть в раздорах. Поэтому отныне мы – донтокчане.

По прогнозам совета старейшин через три поколения правда превратится в легенду. Ещё через три о Шрорше никто не вспомнит. Это сообщение – последнее упоминание нашей родной планеты. Мы надеемся, что поступаем правильно, и Справедливость не покинет Донток».

Торнор остановил запись, Тшуугяш замерла с открытым ртом, и Алиса застыла в схожей позе. Последний кусочек пазла втиснулся в общую картину, и ей требовалось время, чтобы оценить получившийся узор.

Донтокчане не скрывали своё происхождение, они сами не знали правды. Их предки семьсот лет назад переписали историю и силой заставили шроршнян забыть, кто они. «Веками проверенный способ», – думала Алиса. На Земле к нему тоже порой прибегали, неизвестно, сколько исторических фактов – всего лишь «правильная» трактовка событий, выгодная действующей власти.

Художник рассказывал о Великой войне, но не знал одной важной детали: донтокчане не просто боролись за независимость низшей расы, они восстали против угнетения истинных хозяев планеты. Бунт подавили силой, и в следующий раз донтокчане задумались о свободе донтов шестьсот двадцать пять лет спустя, когда на Донтоке появились инородные арки. И снова правительство утихомирило недовольных.

Следующие семьдесят пять лет донтокчане не поднимали головы, а потом за дело взялся Художник. Он убедил донтов, что пора отменить перераспределение Долга и такие, как Дишелл, его поддержали. Оставалось склонить на свою сторону донтокчан, но как ни старался Художник, его соотечественники не желали сражаться. А потом на планете появилась глушилка, уничтожающая Врата, и глава Сопротивления получил долгожданный повод для бунта. Оставалось только раскочегарить печь, прицепить вагоны и усесться в паровоз.

Художник пожертвовал межгалактической сетью, чтобы взбудоражить донтокчан, не подозревая, что упустил другой идеальный повод посеять хаос. Если правда просочится на Донток, взбунтуются не только донтокчане, но и донты-консерваторы, почитающие Долг.

– Так что ты планируешь? – спросила Алиса. – Как собираешься открыть Врата?

Экран снова ожил, только на этот раз на нём появились донты. Не меньше пятидесяти: мужчины, женщины и даже дети – они сидели в просторной комнате на разноцветных пуфах, шевелили губами, размахивали руками и подёргивали ушами. Звука не было, а потом снова заговорил Торнор:

– Я настоял, чтобы в саммите участвовали донты, те, что сбежали с родной планеты и разбрелись по сети. Правда о шроршнянах приведёт Донток к войне, вероятность такого исхода – девяносто три процента. Погибнут сотни тысяч разумных. Но если не вмешаться, погибнут триста пятнадцать Врат. С точки зрения логики второй вариант предпочтительнее, но это нарушит мою главную потребность – я не смогу получать информацию с планет, которые выйдут из сети.

Торнор замолчал, да и донты на экране притихли: сидели, растерянно глядя друг на друга, лишь изредка кто-то говорил, а остальные кивали.

– Я не могу выбирать, это вызывает коллизию, – продолжил искусственный разум. – Поэтому решение примут истинные хозяева Донтока. И они понимают, что межгалактическая сеть уцелеет, только если на их планете вспыхнет война.