Осторожно, женское фэнтези!

– Сомневаюсь, что библиотекарь организовал бы такое, – леди Райс скептически поморщилась.

– Отчего же? – впервые с начала совещания подал голос Гриффит. – Все наши библиотекари – маги той или иной квалификации. А многие идут на эту работу именно затем, чтобы эту квалификацию повысить. Я сам в бытность аспирантом подрабатывал в книгохранилище. Имел неограниченный доступ к литературе и достаточно времени для ее изучения.

Слова правоведа, с одной стороны, подтверждали мою догадку. С другой – я уже набросала в уме портрет подозреваемого, исходя из сформировавшейся еще в детстве уверенности, что библиотекари рождаются уже тетками «за сорок» или занудными стариками, а нашему ничто не мешало быть молодым аспирантом. Или аспиранткой. Или магистром любого пола и возраста, не сумевшим в свое время устроиться по специальности.

– Мог библиотекарь, мог, – поддержал Брок. – Помню, я еще студентом был, работала в секции некролибрики одна дамочка. Так она без всяких научных степеней, только книжек начитавшись, половину нашего кладбища подняла. Горе у нее приключилось, супруг со студенткой роман закрутил. Вот и разошлась в гневе… библиотекарша… А нас, все старшие курсы с преподавателями, погост упокаивать отправили.

Старый некромант с ностальгической улыбкой провел по лысому черепу растопыренными пальцами, будто хотел взъерошить оставшуюся в прошлом шевелюру, и умолк, ожидая, что скажут другие.

– Думали мы о таком, – Крейг на миг сфокусировал на мне взгляд. – Один мой стажер несколько дней в восьмой секции провел, выяснял, хранятся ли там книги об интересующих нас ритуалах. Талантливый юноша, на такие дела у него прямо-таки нюх.

Знаю я этого юношу. Судя по тому, как полицейский вновь взглянул на меня, точно знаю. И ведь ни словом не обмолвился, стажер хвостатый!

– Леди Райс, – обратился инспектор к целительнице, – вы помните книги, которые передали четыре года назад в дар библиотеке?

– Конечно. Если вас интересует, у меня есть полный список. Там были редкие издания.

– «Истоки волшебства», например.

– «Истоки волшебства», – кивнула леди Пенелопа. – Едва ли не первые печатные книги по истории магии. Отпечатаны в единственном экземпляре в трех томах.

– В трех, – согласился Крейг. – Если верить библиотечной описи. А если верить Эдриану Кроншайскому, в своих трудах ссылавшемуся на «Истоки», – в четырех.

– Эдриан Кроншайский? – переспросила я в воцарившейся тишине. – Тот самый, что написал «Драконий век»?

– Тот самый, что в позапрошлом столетии преподавал в нашей академии историю мистических существ и попутно проводил изыскания по этой теме, – дополнил милорд Райхон. – Очевидно, он имел доступ к личной библиотеке тогдашнего главы академии, где и ознакомился с четырехтомником, как теперь оказалось. Реальность меняется не сразу, но, если мы ничего не предпримем, в скором времени изменения коснутся и книг Кроншайского, и «Истоки волшебства» навсегда превратятся в трехтомник. Тогда как в четвертом томе, подозреваю, содержатся инструкции по проведению нужного нам ритуала.

– Ненужного нам ритуала, – прогудел Гриффит. – Совсем это нам не нужно. Искажения реальности, одно меняет все… Убивать за такое. Просто брать и убивать.

Произнес он это негромко, размеренно, но у меня мурашки поползли по спине. О чем думал этот человек? Не о том ли, что в прежней реальности, возможно, не произошло несчастного случая, изуродовавшего его и лишившего его сына слуха? Или что-то хорошее, чего он теперь не помнит, навсегда осталось там?

– Да, искажения реальности влекут за собой изменения помимо тех, ради которых был проведен ритуал, – подтвердил ректор. – И лучшее, что можно сделать, – вернуть историю в ее естественное русло.

Другие люди, успешные, счастливые, никогда и ничего не терявшие, могли не согласиться с ним в том, что касалось обратных изменений. Они боялись бы за свое настоящее, которое, быть может, являлось следствием искаженного прошлого. У тех, кто сидел за столом, таких сомнений не было.

– Первое, чем мы должны озаботиться, – строжайшая секретность, – продолжал Оливер. – Если у злоумышленника есть возможность влиять на скорость изменений, не будем давать ему повод это сделать. Второе: сбор информации. Все, что нам известно о магии драконов… Мисс Милс, этот вопрос должны курировать вы. Профессор Брок вам поможет. Мистера Гриффита я хотел бы попросить…

– Да? – правовед поднял голову.

– Для записей мисс Аштон нужен носитель с долгосрочной защитой. Вам ведь известна технология оформления законодательных документов? Что-то, что невозможно испортить или подделать.

– Пергамент из человеческой кожи подошел бы, – без намека на шутку произнес Гриффит, коснувшись обожженного лица. – Но можно оформить в виде «золотой грамоты». Раньше так скреплялись вассальные клятвы. Пергамент обычный… обработать специальным раствором. Писать кровью…

– Чьей? – спросил Оливер.