— Она, черт возьми, солгала мне! С самого начала. И когда я узнаю? В разгар телевизионного интервью! Стелла выглядела так, будто наслаждалась каждой минутой этого, даже когда изображала сочувствие. «Как ты мог не знать?» — пропел он нараспев, передразнивая Стеллу. — Лексингтон Рэндалл вообще компетентна выполнять эту работу? Это такой важный проект, который может быть сорван из-за финансового скандала.
Он допил свой напиток и налил еще, заливая неверие, обиду и гнев, которые бушевали в нем волнами.
— Прежде чем ты напьешься, нам нужно решить, что делать. Завтра в это же время об этом будут писать все остальные газеты. Единственное преимущество заключается в том, что сеанс был записан. Может быть, ты сможешь уговорить Стеллу не пускать это в эфир или отредактировать, чтобы выиграть нам немного времени.
Монтгомери застонал. Он посмотрел на своего брата.
— Зачем ей это делать? Переехать ко мне и каждый день знать, что все вранье?
— Тебе придется поговорить с ней.
— О чем тут говорить? Она использовала меня. Использовала мою компанию, чтобы поддержать свой собственный обанкротившийся бизнес!
— Послушай, мы оба просмотрели одну и ту же информацию. Я признаю, что не справился со своей задачей. Я только поверхностно просканировал биографию компании. Но на самом деле у нее есть навыки, чувак. Это не подлежит обсуждению. Она хороша в том, что делает. Она все еще может выполнять свою работу.
— Ты шутишь? Я не хочу, чтобы она находилась в радиусе ста ярдов от меня и этого проекта.
Стерлинг наклонился к нему:
— Давай будем честны, Монти. Ей нельзя выйти сейчас. Она реализует проекты с подрядчиками, ведет переговоры почти со всеми нашими поставщиками. Я не понимаю, как мы можем это сделать и не выбросить весь проект на месяцы с отставанием от графика.
Монтгомери устало вздохнул:
— У меня нет выбора, чувак. С меня хватит. Все дело было в деньгах. — Он издал мерзкий смешок.
— Так что ты собираешься делать? Проект не может позволить себе начинать все сначала.
Монтгомери вцепился в стакан.
— Первое, что нужно сделать, — это заставить ее покинуть мой дом. Затем решим, что делать с работой.
Когда он вставил ключ в замочную скважину и переступил порог, он не знал, чего ждет. Лекси встала с дивана. Она не вздрогнула, не казалась раскаивающейся или даже воинственной. На ее лице была явная решимость, как будто, в отличие от него, она провела ночь, представляя этот момент.
— Мои сумки уже в машине. Я уверена, что ты хочешь знать правду.
Монтгомери видел, как ее тонкая рука сжалась в кулак.
— Это так. Я скрыла это. Это все, что важно. Причины — это всего лишь отговорки, а я не оправдываю себя.
Она сделала паузу, вздернув подбородок:
— Что бы между нами ни было… очевидно, это не может продолжаться. Однако, что бы ты ни думал теперь, я лучшая в своей работе. Ты это знаешь. Все готово для продолжения работы. Я хочу довести этот проект до завершения. Ашанти и Ниа абсолютно компетентны. Я буду работать удаленно.
Лекси заколебалась: первый раз она казалась неуверенной.
— Нам не придется взаимодействовать.
Лекси взяла свою сумку с дивана и поправила ремешок на плече, затем целеустремленно направилась к двери. Когда она остановилась перед ним, он впервые увидел вспышку боли в ее глазах.
— Прости, Монти, — тихо сказала она, затем прошла мимо него и вышла.
Он стоял спиной к улице, пока не услышал, как отъехала ее машина. Наконец он закрыл дверь. Аромат ее духов все еще витал в воздухе. Монтгомери бросил свой телефон на диван, прошелся по комнате, провел рукой по лицу, как будто мог каким-то образом стереть весь этот беспорядок. Внезапно он начал смеяться. Черт, она действительно была хороша. Она была на пять ходов впереди, уже предвидя любую атаку. Он не мог обвинить ее во лжи. Лекси признала, что солгала. Нет смысла придумывать причины, поскольку это были всего лишь отговорки. Лекси признала это. Он не мог сказать, что Лекси не была квалифицированной. Была. Он не мог выгнать ее. Она уже уходила. Постепенно он протрезвел. Может показаться забавным, как прошли последние несколько мгновений, но в реальности случилось то, чего он поклялся не допустить снова. Она вывела его из себя. Лекси была права. Стерлинг был прав. Слишком поздно начинать все сначала.