ОстротА. Записки русского бойца из ада

Тяну… Скотч становится все длиннее, длиннее, а мина все не шевелится. Лежу на земле и с интересом наблюдаю, как натянутая в струну лента предсказуемо лопается, и мина остается гордо лежать на своем законном месте, не сдвинувшись ни на сантиметр. В закованную в шлем голову аккуратно стучится бешенство. Это же надо, столько сидел со скотчем возле этого куска говна, а она даже не пошевелилась. Слов нет. К черту все эти мины, пусть лежат дальше. Был план сделать блиндаж, подорвав две тээмки, мне дали две тээмки, я их подорву, и мы отправимся на заслуженный отдых. На самом деле заслуженный — сколько я уже не спал нормально? Я не говорю про положенные человеку восемь часов, хотя бы часа три нормального сна.

Не только ярость, еще и злоба. Мерзенький такой коктейль от осознания собственного бессилия и неспособности реализовать амбиции разъедал черепную коробку, когда я подошел к воронке, на дне которой уже вполне можно было стоять в полный рост. Капитан уныло долбил саперной лопаткой землю, а при попытке собрать ее и выкинуть из воронки она скатывалась обратно. Эдакий сизифов труд в условиях, когда в любой момент можешь стать жертвой собственной медлительности.

Полноватый и зашитый в пиксельную броню боец поднял глаза, взглянул в мое перекошенное злобой лицо и начал извлекать землю в два раза быстрее, черпая ее руками. Я же, вздохнув, сел на край воронки и наблюдал за ним. Гиннес, наверное, в этот момент собирал ветки и прочий сухостой для того, чтобы накрыть образованное взрывами «укрепление» сверху.

— Капитан, а Капитан. Почему у тебя позывной такой?

— Ну я капитан ВС РФ, командир группы. Так и пошло, — пробормотал он, продолжая вручную выбрасывать из ямы горсти земли.

Злоба на какой-то момент отступила, смененная внутренним хохотом. Вот он, капитан ВС РФ, роет мне, добровольцу-наемнику, руками блиндаж. Сюр какой-то. Но я тоже взялся за лопатку и начал помогать ему, рыхля в яме лопаткой землю и стараясь не попасть Капитану по пальцам. Потом вернулся Гиннес, а я пошел дальше — собирать сухостой и стараться не думать о том, что второй подрыв мог бы быть в два раза мощнее первого.

Но не думать не особо получалось — возле блиндажа повсюду, во все стороны, лежали противотанковые мины. Которые бы мне так хотелось подобрать. Которые могли быть ловушкой. Вот она, лежит в траве, поблескивая зеленым боком, такая манящая, способная моментально отделить мне руки, ноги и голову от туловища, если под ней сюрприз.

— Возьми. Ну, возьми. Ну, не расстраивай меня. Ты же не хочешь меня расстроить? Давай, это очень здорово, поверь мне. Ты не пожалеешь, милый, ты точно не пожалеешь!

И вот одна из мин у меня в руках. Я даже немного счастлив. Мышцы сами собой привели руки в движение, я нагнулся, схватил ее, понимая, что это могут быть последние мгновения в моей жизни, пальцы сжали ее, я рванулся вверх, и ничего не произошло. Я жив. Под миной осталась только примятая трава, ОстротаА была довольна мной, смеясь и сверкая глазками.

Немного счастлив, но при этом еще и сконфужен собственным идиотизмом, выходящим за любые приличные рамки и устремлявшимся куда-то вдаль, к горизонту, над которым возвышалась вышка занятой украинцами шахты. Ненавижу «Властелина колец», но поднимающийся на фоне рассветного неба бетонный столб очень напоминал башню Саурона. Наверняка эти упыри организовали там наблюдательный пункт и сейчас вполне могут спалить лазающего по кустам меня, сжимающего в руках свой долгожданный, любимый и безумно желанный трофей. Я хотел эту мину, я ее получил.

Теперь — все еще раз. Аккуратно опускаю взведенную противотанковую мину в яму, прислоняю к ней еще одну с привязанной сверху тротиловой шашкой и закидываю сверху. Теперь, слава богу, земли для засыпки вокруг хоть отбавляй, да и никакой опасности установленный мной заряд нам причинить не может. Они обе детонируют в яме, подняв в воздух еще кубометр-другой земли, и на этом задачу можно будет считать выполненной.

Мы с Капитаном и Гиннесом засели под одиноко стоящим деревцем в надежде, что оно своими ветвями накроет нас от наблюдения с дронов, и ждали взрыва. Опять задержка, но сейчас я уже привык, это совсем не повод для беспокойства. Надо лишь подождать лишнюю минуту. Еще один столб земли ушел наверх в розовое, расцветающее небо.

— Ротный — Графу, ротный — Графу.

— Ротный на связи.

— Произвели два подрыва, нужно уходить, нас видно от Угледара.

— Принято, возвращайтесь.

Вот и все. Вторая ночь закончилась, задача выполнена. Может, и не до конца — стоило бы вернуться, разрыть яму, укрыть ее сверху собранным сушняком, но уже слишком светло и слишком опасно. В это время обычно не летают, да и вообще работать никому, кроме нас, не хочется. Но полагаться на «обычно» тоже очень не хочется, поэтому наша троица двинула в сторону расположения. По дороге я предпринял тщетную попытку залезть на тот дом, где стоял наш многострадальный РЭБ, но не смог оперативно разгрести завалы и хоть что-то под ними обнаружить. Может, «мангал» там завален, может, разбит в труху одним из выстрелов, а может, куда-то улетел.