Остров без Сокровищ

Но не предполагать же, что кто-то из присутствовавших в блокгаузе джентльменов приставил Джойсу мушкет к затылку и спустил курок? До такого нелепого предположения мы не опустимся. Пороховая гарь на изуродованной голове Джойса мгновенно выдала бы убийцу, а стрелять через весь сруб можно лишь наугад — не прицелиться толком сквозь густой дым.

Признаём: Джойс и в самом деле мог погибнуть случайно. Не будем уподобляться конспирологам, случайностей не признающим, во всём видящим проявления враждебной злой воли. Но признáем и другое: пуля, наугад выпущенная в сторону Джойса сквозь густой дым, затянувший блокгауз, имела значительно больше шансов поразить беднягу, чем пуля, летящая издалека, от леса.

Но если роковой выстрел всё же случился внутри укрепления, то отчего мы наблюдаем такой разный подход к двум слугам сквайра? Хантера били прикладом, наверняка. Джойс же, по сути, словил пулю шальную, наугад выпущенную, — и мог уцелеть с той же, а то и с большей вероятностью.

Ответ прост: «Хантер — человек твёрдый, а за Джойса мы опасались; он услужливый и вежливый слуга, он отлично чистит щёткой платье, но для войны совершенно не пригоден».

Эта оценка боевых качеств двух слуг, если кто позабыл, принадлежит доктору Ливси. И становится понятна логика неведомого нам убийцы: ликвидировать сразу двоих очень тяжело, слишком уж мало времени, и из двух зайцев убийца выбирает более жирного. Вернее, более опасного. И Хантер получает смертельные раны, а Джойс — выстрел наугад, сквозь затянувший блокгауз дым, без гарантии, что пуля найдёт цель… Всё логично.

Однако любопытно, отчего оба слуги сквайра оказались поодиночке у дальних стен сруба, где обстоятельства их смерти никто не мог разглядеть сквозь густой пороховой дым?

Их туда поставил капитан Смоллетт, без тени смущения сообщает нам Джим. И заодно цитирует другие распоряжения, сделанные капитаном перед боем. Например, такое: «Мы с тобой, Хокинс, никуда не годные стрелки. Мы будем заряжать мушкеты и помогать всем».

Странно… Про себя-то капитан, допустим, говорит обоснованно, но откуда он знает, какой стрелок Хокинс? Никаких возможностей отличиться на глазах у капитана бездарной стрельбой у Джима не было. Нелепо предполагать, что он развлекался во время плавания пальбой с борта «Испаньолы» по пролетающим мимо чайкам, — и безбожно мазал при этом.

Вывод о том, что стрелок из Хокинса никудышный, капитан мог сделать лишь умозрительно: ну откуда, в самом деле, у сына трактирщика навыки обращения с огнестрельным оружием?

И на какой пост должен был отправить Джима капитан, сделав такой вывод?

К бойнице должен был отправить. Стрелять из мушкета.

Мы недаром потратили почти целую главу, разбираясь с мушкетом «Смуглая Бесс», и хорошо знаем, что главное в искусстве владения этим оружием — быстро и правильно зарядить его.

Объяснить новобранцу, как взвести курок и как спустить его, — минутное дело, а уж направить ствол в сторону врага он и сам догадается. А вот зарядить мушкет — операция длительная, состоящая из ряда последовательных действий, что-то напутаешь или дрогнет рука, — и «Смуглая Бесс» в лучшем случае даст осечку, а в худшем может и взорваться, поранив стрелка.

Однако именно Хокинсу поручили ответственное дело заряжания мушкетов.

Можно предположить, что перед атакой распределял роли среди защитников блокгауза отнюдь не капитан, а доктор Ливси. Предположение вполне логичное: Смоллетт — человек морской, куда больше понимает в корабельных манёврах, чем в боевых действиях на суше, а Ливси — опытный офицер сухопутных войск. Мы хорошо помним, как Смоллетт командовал во время последнего рейса ялика, но едва лишь кладоискатели оказались на берегу, руководство тут же вернулось к доктору Ливси.

Вот доктор-то знает, что Джим Хокинс обращается с огнестрельным оружием вполне уверенно. Ливси знаком с истинными обстоятельствами смерти слепого Пью. И то, чей выстрел сразил Тома Редрута, Джим не имел оснований скрывать от доктора в ночном разговоре, — враг был общий, враг опасный, и его ликвидацию Ливси мог лишь одобрить.

Но зачем Хокинс приписал капитану руководство подготовкой к бою?

Очевидно, сделал он это по просьбе доктора, либо Ливси сам отредактировал рукопись. Чтобы никому не пришло в голову задуматься и связать воедино несколько фактов: слуги сквайра по приказу доктора стояли поодиночке у дальних стен — и в конце боя оба убиты, причём один убит, как пишут судмедэксперты, твёрдым тупым орудием; а доктор стоял у дверного проёма тоже в одиночестве, и в конце боя обнаружилось, что его мушкет (твёрдое тупое орудие) разбит в щепки… И при этом вся картина происходившего скрывалась в густом-густом дыму.

Теперь вполне логично объясняются нелепые слова капитана о том, что нападавшие якобы смогут захватить бойницы, расположенные высоко над их головами.