Остров Медвежий

Лицо у кока не побелело, а приобрело молочно-розовый оттенок. Секунд десять смотрел он на мертвеца, потом отвернулся и торопливо зашагал по проходу. Заперев дверь, я последовал за ним, шатаясь из стороны в сторону: траулер отчаянно качало. Добравшись до столовой, я извлек из гнезда бутылку "Черной наклейки" и, приветливо улыбнувшись маленькой Мэри и Аллену, направился на камбуз. Полминуты спустя туда же вернулся и Хэггерти. Вид у него был - не позавидуешь. Несомненно, за долгую службу на флоте он повидал немало, но в зрелище человека, умершего от отравления, есть что-то особенно жуткое. Я налил полстакана виски, кок залпом выпил и закашлялся. Лицо его приобрело почти нормальный цвет.

- Что это? - хрипло спросил он. - Что же это за яд? Господи, в жизни не видел такого кошмара.

- Не знаю. Но пытаюсь выяснить. Так можно мне осмотреть камбуз?

- Ну конечно. Не сердитесь, доктор. Я не знал. Что вы хотите осмотреть в первую очередь?

- Уже десять минут двенадцатого, - заметил я.

- Десять двенадцатого? Господи, совсем забыл про вахтенных! воскликнул Хэггерти и с невероятной поспешностью начал собирать ужин. Две банки апельсинового сока, консервный нож, термос с супом и второе в плотно закрытых металлических судках - все это он сложил в плетеную корзину вместе с вилками, ложками и двумя бутылками пива. На все ушло немногим больше минуты.

Пока кока не было - отсутствовал он минуты две, - я осмотрел продукты на полках и в объемистом холодильнике. Если бы даже я и умел проводить анализ, у меня не было нужной аппаратуры, поэтому я полагался на зрение, вкус и обоняние. Ничего необычного я не обнаружил. Действительно, чистота на камбузе была безупречная.

- Напомните мне меню ужина, - обратился я к Хэггерти, когда тот пришел.

- Апельсиновый или ананасовый сок, говяжье рагу...

- Консервированное? - спросил я, на что тот кивнул. - Давайте посмотрим. Открыв по две банки всего, что перечислил кок, под его пристальным взглядом я снял пробу. По своему вкусу ни соки, ни рагу не отличались от обычных консервированных продуктов.

- А что было на второе? - продолжал я. - Бараньи котлеты, брюссельская капуста, хрен и вареный картофель?

- Совершенно верно. Но эти продукты хранятся не здесь.

Кок провел меня в прохладное помещение, где хранились продукты и овощи, затем в освещенную ярким светом холодную кладовую, где с крюков свешивались огромные куски говядины, свинины и баранины.

Как я и предполагал, ничего подозрительного я не обнаружил и заверил Хэггерти: в том, что произошло, нет его вины. Затем поднялся на верхнюю палубу и, пройдя по коридору, добрался до капитанской каюты. Повернув ручку и убедившись, что дверь заперта, я принялся стучать. Затем начал бить по двери каблуками. Безрезультатно: раньше, чем через девять часов, капитан не придет в себя. Хорошо, что штурман знает свое дело.

Я вернулся на камбуз (Хэггерти там уже не было) и, пройдя через кладовку, проник в кают-компанию. Мэри Дарлинг и Аллен сидели на диване и, сплетя руки, глядели друг другу в глаза. Я знал, на судне романы возникают чаще, чем на берегу, но полагал, что случается это где-то у Багамских островов, а не здесь, в стылых просторах Арктики, вряд ли способных настроить кого-то на лирический лад. Заняв капитанский стул, я плеснул себе на дно стакана виски и произнес: "Ваше здоровье!". Оба подпрыгнули, словно их ударило током. Мэри укоризненно произнесла:

- Ну и напугали вы нас, доктор Марлоу!

- Прошу прощения.

- Мы все равно собирались уходить.

- Еще раз прошу прощения. - Посмотрев на Аллена, я усмехнулся. - Тут не то что в университете, верно?

- Действительно, есть разница, - слабо улыбнулся он.

- А что изучали?

- Химию.

- И долго?

- Три года. Вернее, почти три года. - Снова слабая улыбка. - Вот сколько времени понадобилось, чтобы убедиться: с этим предметом я не в ладах.

- А сколько лет вам теперь?

- Двадцать один год.

- Все еще впереди. Когда я начал учиться на врача, мне стукнуло тридцать три.

Хотя Аллен ничего не сказал, по выражению его лица я понял, каким стариком он меня считает.

- А что же до этого делали?

- Ничего особенного. Скажите, во время ужина вы сидели за капитанским столиком? - Оба кивнули. - Примерно напротив Антонио?

- Пожалуй что так, - отозвался Аллен. Это было хорошим началом.

- Антонио нездоров. Я пытаюсь выяснить, не съел ли он чего-нибудь такого, что могло отрицательно повлиять на него. Не заметили, что он ел?

Оба растерянно переглянулись.

- Цыпленка? - подсказал я. - А может, сардины?

- Простите, доктор Марлоу, - проронила Мэри. - Мы не очень-то наблюдательны.

Я понял, что помощи отсюда ждать нечего: оба слишком заняты друг другом. Может быть, они и сами-то ничего не ели. Я тоже был не очень наблюдателен. Но ведь я не знал; что готовится убийство.

Держась друг за друга, чтобы не упасть, молодые люди встали с дивана.

- Если вы идете вниз, попросите Тадеуша зайти. Он в салоне.

- А что, если он в постели? - сказал Аллен. - И спит?

- Где-где, но только не в постели, - убежденно ответил я.