Остров Немого

Из-за стола за Нильсом наблюдала третья женщина – старше первой, но моложе той, что занималась рыбой. Она возилась с тестом, и ее руки по локоть были в муке. Когда Бундэвик вошел в комнату, она перестала месить тесто, сдула с лица прядь волос и несколько натянуто улыбнулась, показав неровные зубы.

Самая старшая женщина предложила ему чашку горячего чая:

– Это согреет вас.

– Спасибо, фру, – ответил Бундэвик.

– Познакомьтесь. Моя супруга, – сказал смотритель маяка. Он снял фуражку и повесил ее на крючок за дверью. – Это Хедда и Агнес, наши дочери. А малышки – Карин и Сюннёве, дети Агнес.

Дверь распахнулась, и вместе с холодным ветром в теплый дом вошла молодая беременная женщина, укутанная в платок. С ней пришел румяный молодой человек. Они улыбались – просто так, непонятно кому. Парень держал корзину, с краев которой свисали головы петушков.

– Наш сын, Мортен. И его жена Лив. Скоро она нам подарит еще одного внука, – с нескрываемой гордостью сообщил хозяин дома.

При этих словах молодая женщина положила руки на живот и погладила его.

Бундэвик радушно посмотрел на всех и снял наконец шляпу.

– А я – Сверре Бьёрнебу, – представился смотритель маяка.

В памяти Бундэвика возродились утраченные, казалось, навсегда воспоминания. Ясные, четкие, они всплывали одно за другим. Он замер, потрясенный, и произнес:

– Сверре Бьёрнебу? Так?

– Именно так.

– Чтоб меня! Вот почему мне показалось, что я видел тебя прежде!

– Что вы имеете в виду?

– Сверре Бьёрнебу! Как же я мог не узнать тебя? Ах, ну да. Борода. Дело в ней. Твоя седая борода сбила меня с толку. Чтоб меня! – повторил он.

– Будьте добры, объясните, в чём дело, – настаивал Сверре. – И выражайтесь помягче, – добавил он, указывая гостю на женщин и детей.

Журналист медленно расправил плечи.

– Я Нильс Бундэвик, – сказал он, глядя Сверре прямо в глаза, словно пытаясь увидеть в них свою юность. – Университет Кристиании. Философский факультет.

Время для Сверре как будто остановилось. Наконец и он понял, почему этот человек показался ему знакомым. В памяти возникли образы: столица, два молодых студента… Вот они дожидаются известного политика у здания парламента и вместе возвращаются домой, в квартирку у реки, а вот на собраниях левого движения читают и комментируют великих философов.

– Бундэвик! – воскликнул он после долгого молчания. – Это невероятно!

– Вот уж точно! – ответил Нильс. – Невероятно! Старик, давай обнимемся!

И они обняли друг друга – как во времена юности, когда были студентами, а перед ними открывались сотни возможностей и нужно было только не упустить их.

– Вот что, – обратился Сверре к семье и еще раз обнял друга. – Я хочу представить вам человека, который был мне как брат. Герр Нильс Бундэвик!

Девочки захлопали в ладоши от радости.

Мортен подошел и пожал гостю руку:

– Рад знакомству!

– Как же давно это было! – вздохнул Бундэвик.

Он внимательно посмотрел на университетского товарища.

– Вообще-то мне следовало догадаться. Фамилия ведь одна и та же.

– Суннива Бьёрнебу была моей кузиной, – объяснил Сверре. – И равных этой женщине я не знал.

Бундэвик кивнул.

– Эта ее рукопись, «Госпожа Алвер», – что-то невероятное. Я случайно наткнулся на нее в редакции и, конечно, решил узнать об авторе. Меня удивило, что повесть написана женщиной, да еще и помощницей смотрителя маяка с далекого острова.

– На самом деле это я был ее помощником, – уточнил Сверре. – Я всему научился у Суннивы.

– Ты настоящий дикарь, островитянин! – рассмеялся Бундэвик. – По правде говоря, я никогда не понимал твоего побега из Кристиании.

– Это был не побег. Тем летом я вернулся домой.

– Да, но ты бросил университет! Помню, я тогда написал твоей семье, и мне ответили, что ты скоро приедешь – в следующем году.

– Но я остался здесь.

– Почему?

Сверре положил руку ему на плечо.

– Я объясню тебе, друг. Попозже.

– Когда? Мне уже пора в обратный путь! За мной скоро вернется рыбак…

– Арнульф Весос! – закричала Карин, девочка, которую Нильс первый раз увидел в пальто, – теперь она была в льняном платье цвета сухой древесины с помятым широким белым воротником.

– Нет, так не пойдет. Сейчас мы все вместе поужинаем, а вернешься ты завтра. И у нас будет время поговорить.

К ним присоединился Ян Шалгсон – крупный усатый человек. Ян был супругом Агнес и отцом малышек. На острове он работал помощником смотрителя маяка.

На ужин подали селедку с луком и ферментированную форель с картошкой и брюнустом – коричневым сыром. Солнечный свет за окнами медленно угасал. Под конец ужина принесли дравле – традицию готовить этот десерт завела Гюнхиль Йолсен четыре поколения назад.

Когда Арнульф Весос приехал за гостем, Сверре, Мортен и девочки проводили его в док. На востоке в мерцающем небе уже вспыхнула первая звезда. Бундэвик посмотрел другу в глаза, положил руку ему на плечо и произнес:

– Хорошо. Я вернусь завтра.

4

Так и вышло.