Остров разбитых сердец

Открываю альбом и смотрю на незаконченный набросок – мы с Энни и Кристен. Внизу я крошечными буквами подписала: «Семья – это люди, которые могут тебя отпустить, но только физически». Так говорила моя бабушка.

– Я рад.

– А еще у меня знаете какая новость? Интервью «Нью-Йорк таймс» все-таки состоится. Я думала, они меня кем-нибудь заменят, когда узнают, что я ушла от Локвуда, но нет. В воскресенье приедут.

– Отлично! А поддержка вам не нужна? Я буду еще здесь. Если под этим предлогом можно с вами встретиться, то я бы с радостью! – говорит Том.

Его голос звучит на две трети шутливо, на треть серьезно. В последние недели он не заговаривал о встрече, поэтому я растерялась. Секунды тикают, а я безрезультатно пытаюсь придумать остроумный ответ, который разрядил бы обстановку.

– Эрика, послушайте. Мне кажется, я вас пугаю. Может быть, тяну вас куда-то, куда вы боитесь идти?

Я хочу закричать: «Да, черт возьми, ты пугаешь меня – еще как! Я развелась восемь лет назад и с тех пор не имела дела с мужчинами. Мимолетный флирт с Кертисом закончился катастрофой. Потому что, как бы я ни старалась двигаться дальше и жить настоящим, прошлое все еще держит меня в тисках».

– Видите ли, – продолжает Том, – вы мне нравитесь. Вы первый человек, с которым я смог по-настоящему разговаривать после того, как погибла Гвен. Если я знаю, что вечером услышу ваш голос, весь день для меня становится немножко счастливее.

Меня охватывает непреодолимое желание. Желание встретиться с этим человеком, который помог мне сохранить хотя бы опосредованную связь с Энни и стал моим близким другом. Могу ли я надеяться на то, что он примет меня при всех моих недостатках, хотя их у меня, пожалуй, больше, чем достоинств? Хватит ли у меня смелости раскрыть свое заржавелое сердце, зная, что оно может разбиться? Энни хочет, чтобы я вернулась к жизни… «Отпусти свои страхи», – мысленно повторяю я, а сама сомневаюсь: смогу ли? Наконец я говорю:

– В воскресенье мне помощь не нужна.

– Понимаю, – отвечает Том.

Сжав телефон в потной ладони, я прибавляю:

– Но я бы хотела встретиться с вами в субботу, если вы свободны.

Как только я кладу трубку, мне становится нехорошо. Что я натворила? Завтра я ужинаю с работодателем дочери, а она об этом даже не подозревает! Если Энни узнает, ей станет ясно: я исподтишка за ней следила. Естественно, она обидится.

Подойдя к ноутбуку, я пишу ей на электронную почту – это мое единственное средство связи с дочкой (хотя, конечно, не факт, что она читает мои письма). Копию отправляю «чуду».

Здравствуй, милая!

Мне нужно кое-что тебе сказать. Я прошу тебя сделать исключение и поговорить со мной. Пожалуйста, давай свяжемся в «Фейстайме» или в «Скайпе». Есть один очень важный разговор.

Я прикусываю губу. Энни подумает, что у меня есть новости о Кристен, а это не так. Чтобы не поступить нечестно, я прибавляю:

К твоей сестре это отношения не имеет. Люблю тебя, как киска – сливок миску.

Мама

Глава 43. Энни

Сидя при свече на маленьком балкончике, выходящем на Рю де Ренн, Энни записывает в розовую книжечку свои любимые цитаты. В основном она помнит их наизусть. Возможно, когда-нибудь Олив, как сейчас Энни, найдет утешение в словах прабабушки Луизы, бабушки Тесс и Эрики Блэр. Занеся ручку над бумагой, Энни смотрит на звезды. Она чувствует себя пустой и плоской, как хлеб без дрожжей. Рядом нет никого из тех, кто мог заставить ее улыбнуться, включая соседа. Как он? Она поеживается, вспоминая его страдальческий взгляд.

Телефон подает сигнал: пришла эсэмэска. Энни надеется, что это от Рори. Но нет, письмо от мамы. Судя по всему, ей так же одиноко, как и самой Энни. Начинает накрапывать дождь, свечка гаснет. Схватив книжечку, Энни торопливо возвращается в комнату. Закрыв двери балкона, она переходит из своей спальни в гостиную. Кажется, что с утра опустевшая квартира стала больше: теперь здесь, как в мавзолее, гуляет эхо.

Плюхнувшись на диван, Энни пытается подсчитать, сколько часов ей придется пробыть одной в этом холодном безмолвном месте, прежде чем Том, Олив и Рори вернутся. Тогда все снова оживет.

Накрыв лоб рукой, Энни думает, что вот так, наверное, чувствовала себя мама, когда они с Кристен уехали в колледж. Может, она потому и увлеклась карьерой, что хотела заполнить болезненную пустоту. Впервые в жизни Энни ее понимает.

Внезапно плотина рушится, и к Энни подступает острое чувство тоски по дому. В мире есть только одно место, где она сейчас хотела бы быть. Вот бы попасть домой к маме!

Глава 44. Эрика