Остров Русь 2, или Принцесса Леокады

— Да уж, — подтвердил Стас. — Всех детей из домов повытаскивали и поубивали.

— И после этого вы противитесь подобрению?

— Это было две тысячи лет назад. Сейчас у нас все по-другому… А ты можешь немножко послушать, не перебивая?

— Хорошо, я слушаю.

— Всех вифлеемских детей перебили, но Иисус-то был в пещере, и его не нашли. А когда он родился, в небе вспыхнула звезда и полетела. Ну, комета… И она показала тем самым волхвам, где младенец находится. И они пришли к нему с дарами и предупредили об опасности. Иосиф с Марией и сыном сбежали в Египет, пробыли там до самой смерти Ирода и только тогда вернулись в Назарет…

Стас говорил и говорил, а принцесса внимательно его слушала. Конечно, в своем вопросе Стас был подкован много лучше, чем я в аномальных явлениях. Все-таки в семинарию одно время думал поступать. Речь его текла связно и образно. Он рассказал о чудесах и проповедях Иисуса, в которых тот призывал возлюбить ближнего своего. О хождении по воде и про Тайную вечерю. И как умыл руки Понтий Пилат, когда Иуда предал за тридцать сребреников…

Леокадия сидела с глазами, полными слез. От скепсиса, с которым она встретила Стаса, не осталось и следа. А он уже дошел до распятия, рассказал о том, как Иисус, побиваемый воинами, нес свой крест на Голгофу, и про ангела, встреченного апостолами…

— Вот и вся история, — сказал он, закончив Воскресением.

— Это действительно замечательная книга, — сказала Леокадия, утерев слезы. — Только немного запутанная. И я немножко не поняла, что хотел сказать автор.

— Авторы, — поправил Стас. — Понимаешь, там такая бездна смыслов, что все и не перескажешь. Но я могу сказать главное, как я понимаю. Иисус был Богом, посланным на Землю в образе человека. И муки он принял за всех людей для того, чтобы те поверили его словам. А главный смысл его слов был такой: любите друг друга, не делайте никому зла, и после смерти ваши души окажутся в раю…

— А с ними можно поговорить? — спросила Леокадия осторожно.

— С кем? — не понял Стас.

— Ну, с душами. С умершими.

— Не думаю, — сказал Стас. — Есть, конечно, всякие медиумы, спиритизм там разный, но это все шарлатанство, и Церковь этого ничего не признает.

— Жаль, — сказала принцесса, но в то же время повеселела, удостоверившись, что его история не смыкается с моей.

— А, да! — сказал Стас. — Забыл еще вот что сказать. Если молиться, то есть о чем-то искренне просить Бога, это обязательно исполнится. А раз Иисус — это Бог, то можно обращаться прямо к нему.

— Угу, угу, — покивала принцесса.

— Ну как, я тебя поразил? — спросил Стас, внутренне ликуя.

— Как тебе сказать… — отозвалась она. — Книжка, конечно, интересная… — Она явно что-то напряженно обдумывала. — Но я бы лучше сделала так. — Видимо, приняв какое-то решение, она воодушевилась: — Бог присылает Иисуса на Землю сразу взрослым, и тот сражается с Иродом, спасая младенцев, а то их уж очень жалко! Он становится царем, а все спасенные им младенцы становятся апостолами, а то двенадцать — маловато. И у каждого — по сотне ангелов…

— Стой, стой, Леокадия! — заорал Стас. — Прекрати богохульство!

— Прекрати что?

— Евангелие переделывать нельзя!

— Нет, я понимаю. Я уважаю авторское право, я просто говорю, что так было бы лучше, и эта книга, которая тебе так нравится, была бы еще более великой…

— Что значит «была бы»?! — вскричал Стас. — Она не может быть другой. Это же не беллетристика, это все — правда!

— Как это правда?

— Ну, у вас что, документальных книг не бывает? Мемуаров там всяких?

— Нет. Точная информация хранится у нас другими способами.

— А у нас бывает.

— Тогда это, выходит, не произведение искусства?

— Еще какое произведение!

— Дикость какая-то, — сказала Леокадия. Потом прищурилась и с легкой угрозой в голосе спросила: — Значит, говоришь, правда?

— Правда, — твердо сказал Стас.

— Значит, правда и то, что, если попросить что-то у твоего Бога, это исполнится?

— Да, это называется молиться. Но, конечно, Бога нельзя заставить что-то выполнять, Бог — не прислуга, он ничего тебе не должен. Но если что-то сильно и по-настоящему захотеть…

— Ты не хочешь, чтобы я умерла? — прервала его Леокадия.

— Нет, конечно! — удивился Стас.

— Ты сильно и по-настоящему не хочешь, чтобы я умерла?

— Да!

— Тогда молись, — сказала она, резко встала, подошла к большому окну и распахнула его. — Поспеши, — крикнула она, — через минуту я уже прыгну!

Стас вспомнил головокружительную высоту замка, вспомнил, что они сейчас находятся на последнем этаже, и заорал, вскакивая:

— Нет, Леокадия, нет! Не надо!

— Так ты мне врал?! — спросила та, и ее волосы развевались у распахнутого окна.

— Нет, не врал! — крикнул Стас упрямо.

— Тогда молись! Посмотрим, какова цена твоему Богу!

С этими словами девушка легко вскочила на стул, с него на подоконник, повернулась к Стасу и сказала еще раз:

— Молись, я на тебя надеюсь!

Что ему оставалось делать? Пытаться переубедить ее? На это не было времени. Но можно было попробовать удержать ее силой! Стас кинулся к подоконнику… Но принцесса не стала его дожидаться и шагнула в зияющую пустоту.