Остров Русь (сборник)

…Обезумевший от горя Добрыня сидел перед постелью жены, время от времени роняя на дубовый пол скупую мужскую слезу.

Войдя в покои, Владимир остановился в нерешительности. Григорий же протопал прямо к постели и приказал безапелляционно:

– Очистить помещение!

– Ты кто таков? – подпрыгнул от неожиданности Добрыня.

– Лекарь это, Добрынюшка, лекарь, – успокоил его Владимир. – Из народа человек. Святой, ежели не врет. Обещался супружницу твою на ноги поставить.

– Пущай ставит, ежели обещался, – согласился Добрыня. – А не поставит, пусть на себя пеняет.

– Очистить помещение, – неприятным голосом повторил Григорий. – И ты, князь, тоже обче-то выйди, а то, не ровен час, на тебя хворь перекинется.

– Пошли, пошли, Добрынюшка, – заторопился князь и потянул богатыря за рукав.

– Да как же я жену свою… в спальне… с мужчиной… – начал Добрыня неуверенно, но Владимир тут же инициативу перехватил:

– Да ведь старец он уже, Добрыня. Святой тем более. А медицина, брат, дело темное, разумению нашему не подлежит…

Наконец князь выволок богатыря из комнаты, и Григорий с Забавой остались наедине. Григорий откашлялся и произнес в подрагивающую от рыданий спину:

– Ну, сказывай, красна девица, что у твоей болезни за симптомы?

Забава прекратила рыдать, обернулась, села на кровати, поджав под себя ноги, утерла слезы, улыбнулась во весь рот и ответила:

– А ты – страшненький, дядька. Лохматенький. Я страшненьких люблю. – И она озорно подмигнула. – Вот и Тугарин у меня был – такая страхолюдина, глянешь – дух захватывает. А я его люби-и-ла, – вновь принялась она размазывать по щекам слезы. – Страшный, зеленый, чешуйчатый, – шмыгая носом, продолжала Забава мечтательно. – Не то что этот, – презрительно кивнула она на дверь. – Розовый, гладкий, словно девка красная, аж потрогать противно! Еще и Добрыней кличут… добрый, значит. Бр-р! А Тугарин – злой был! Решительный! Настоящий мужчина. Ты, дядька, тоже злой, по глазам вижу, – заметила она, вглядываясь в дремучие распутинские космы. – Тоже, видать, решительный… Ну иди ко мне, волосатенький, – протянула она к нему руки обольстительно, – иди, развей мои печали!

– Изыди, Сатана! – вскричал Григорий, отскочив к противоположной стене. – Руки прочь, бесстыжая!

– Ругается! – умилилась Забава и ринулась за ним.

Распутин опрометью кинулся в двери и, захлопнув их перед самым Забавиным носом, подпер их собственной спиной.

С минуту за его спиной раздавались удары и толчки, потом все стихло, а затем в отдалении вновь послышалось девичье хныканье. Григорий расслабился.

– Ну что?! – обступили его с обеих сторон Добрыня и Владимир.

– Жить будет, – объявил старец авторитетно. – Случай, однако, сложный. Сглазили бабу.

Владимир охнул, а Добрыня возопил:

– Кто?! Кто сглазил?! Скажи только, из-под земли достану!!!

Вот тут-то и выложил Григорий то, ради чего ко двору Владимирову прибыл, ради чего и весь спектакль с лечением Забавы затеял:

– Знаю, знаю я, кто это сделал. Не первый то случай на Руси могучей. Шастают по ней два басурмана – Смолянин да Кубатай, они и вершат дело черное.

– Ужель Смолянин?! Ужель Кубатай?! – поразился Добрыня. – А ведь друзьями сказывались!

– То у них, у басурманов, заведено так, – наставительно молвил Владимир. – Молод ты еще, Добрынюшка, доверчив… И как же заклятье сие снять? – обратился князь к Григорию.

– Один только путь есть: поймать басурманов да пыткой выпытать. Окромя них никто этого знать не может.

– Не верится что-то, – снова вздохнул Добрыня. – Ладно, разберемся. Дозволь, княже, мне со товарищами на поиски пуститься?

– А чего ж, дозволяю, – покивал Владимир, польщенный тем, что просят его разрешения (чего давно уже не случалось). – И дурака с собой прихватите – надоел он мне пуще репы пареной. Все норовит доказать, что неверно я службу на Руси установил.

– Иван-дурак – очень даже нелишним нам будет, – согласился Добрыня. – У него к Кубатаю особый счетец имеется…

А князь, не слушая, продолжал:

– То, говорит, надобно какой-то шаг особый – «строевой» – вырабатывать, то Устав какой-то писать. Войско-то почти уж все разбежалось, а он – в воеводы метит. Отправляйтесь, короче, вчетвером. Хоть какая-то от вас польза будет.

На том и порешили.