Остров Русь (сборник)

– Может, про тварь морскую, медузой называемую, или про корабль пиратский, что к берегу пристать не может?

Илья побагровел:

– Что, боян, и песен у тебя нет нормальных?

– Сымпровизируем, – сообразив, что дело пахнет рукопашной, заявил Воха. – Слушайте.

Подергал он струны гитарные, посмотрел вдаль мечтательно да и запел:

Василиса, Василиса, заварила ты дела,

Самоцветные сережки вдруг Кащею отдала!

А когда тебя прижало, стал Владимир ревновать,

То пришлось тебе, Премудрой, дурака себе искать!

Богатыри онемели. Алеша помотал головой и прошептал:

– Он же тайны государственные разглашает! Откуда узнал?

А боян пел дальше:

Вот собрались в путь-дорогу, на кровавый лютый бой

Илья Муромец, Алеша и Добрынюшка седой…

– Не седой он! – заступился за друга Илья.

– Для рифмы, – не прерывая музыки, сообщил боян. И продолжил:

С ними наш герой любимый,

Наш заслуженный дурак,

Называть имен не будем, ясно, что Иван, и так.

А еще два странных типа из заморских дальних стран,

Смолянин, толмач известный, и крутой мудрец…

– Имен не надо! – крикнул Кубатай, выхватывая саблю. Воха втянул голову в плечи и робко допел:

– Пам-пам…

– Так-то лучше, – отстояв свое инкогнито, заявил Кубатай, садясь на место. – Мог бы, между прочим, «боян» спеть – и в рифму было бы, и по сути верно. Эх, учить вас, молодых, не переучить…

Оправившийся Воха продолжал:

Много было приключений у героев на пути,

И не все из приключений удалось им обойти.

Вот, к примеру, чудо-юдо, что Кащей на них наслал.

Где он только эту харю семимордую сыскал?

Не брала урода сабля, не помог и кладенец,

Но, по счастью, чудо-юдо в разговор втянул мудрец.

Накидал вопросов кучу, перессорил семь голов,

Вот и стало одним гадом лучше в меньшем из миров!

– Че-че?! – оторопел Илья, а Кубатай грозно сдвинул брови. Воха торопливо запел заново:

– Вот и стало одним гадом меньше в лучшем из миров!

– Пойдет, – вынес вердикт Кубатай, и мир был восстановлен.

А потом пришли к речушке, что Смородиной зовут,

Быстро плот соорудили и сидят погоды ждут.

Вот подул попутный ветер, вдаль отправился их плот,

А русалки той порою затевали хоровод.

Стали петь они зазывно, призывать богатырей,

Чтобы…

– Не надо! – хлопнул кулаком по скатерти Илья. – Не пой про Добрыню! И так на сердце горестно!

–  Тарам-пам-пам, тарам-пам-пам, Пам-пам-пам-пам, пам-пам-пам , – забормотал Воха. И вдруг изменившимся голосом заорал:

Будь попрочнее старый таз,

Длиннее был бы мой рассказ!

– Какой таз? – поразился Иван. Смущенный Воха признался:

– Да нет, это что-то другое. Я это в былину про пиратов вставлю… Слушайте дальше…

– Дальше? – в один голос изумились богатыри. Но бояна уже несло:

Встретили в пути бояна, с ним уселись пировать,

Пару песенок послушать, удовольствие поймать.

Но не в кайф пошли былинки, неугоден стал певец,

Был он прочь с позором изгнан. Но и это не конец.

Дальше встретили девицу, ту, что силой, аки слон.

Ту, что поп Гапон коварный увести хотел в полон.

Не поверили слезинкам на девических щеках,

Пару прутьев из бамбука обломали впопыхах.

Больно высекли красотку…

Сердце, плачь! А горло – пой!

Больно высекли… Илюша с той поры ушел в запой.

Дальше в лес пришли дремучий, тут Алеша учудил:

Богатырь, а как ребенок то, чего не надо, пил.

А потом судьба коварно пошутила средь болот…

И лишь трое из шестерки свой закончили поход.

Но на подступах к Кащею приключилось черт-те че!

Не рискну я рассказать вам, что случилось с толмачом.

И мудрец сменил обличье, стал пушистым и с хвостом,

Впрочем, песня об Иване, мудрецы здесь ни при чем.

Наш Иван с Кащеем бился, много сил потратил зря

И решил, что фрукт любимый подкрепит богатыря…

Зря Иван жевал бананы – не в бананах, видно, суть,

Фрукт сей не залечит раны, не поможет отдохнуть.

Кожура – другое дело, кожура – всему венец.

Шкурку от банана смело примени – врагу конец!