Остров страха

Никита посмотрел на небо, прикрыв глаза рукой. Солнце скрылось за облаками, превратившись в матовый кружок, с запада тянулось неприятное густое марево. В воздухе чувствовался металл. Никита высунул язык, сглотнул слюну. Точно, что-то отвратительно кислое.

— Пора, — подтвердил Дмитрий Кожемякин. — Так я иду за вами?

— Да. У меня есть ракетницы и спутниковый телефон. Правда, не знаю, будет ли он работать, но до сих пор не подводил.

— Ого. — Дмитрий попытался улыбнуться, но улыбка вышла нервной, похожей на ухмылку хирурга, забывшего в теле пациента скальпель. — Серьезная подготовка.

— Не веники вяжем.

Дмитрий спрыгнул в лодку. Никита удерживал судно у пристани, дожидаясь, когда гребец усядется поудобнее и возьмет в руки весла. Когда Кожемякин кивнул, Никита забрал швартовочный канат, приладил его на креплениях пристани и отсалютовал. Кожемякин оттолкнулся веслом. Лодка плавно взяла курс вдоль берега.

— Сильно не спешите, — крикнул Никита, — я отправляюсь следом.

Когда Кожемякин обогнул пристань, Никита пробормотал себе под нос «с Богом». Обернулся к мостику, где его ожидал Андрей, только что прибывший на работу, всклокоченный и удивленный.

Впрочем, там Никиту ожидал не только сменщик.

У мостика, положив руки на перила, стояла женщина в длинном темном платье. На голове у нее был повязан траурный платок (может, и не траурный, а просто темного цвета, но впечатление производил очень гнетущее). Женщина смотрела на Озеро.

— Чем могу быть полезен? — спросил Никита, подойдя к ней на расстояние разговора. Никита обнаружил, что она почти совсем седая, хотя по возрасту едва ли годится ему в матери. Никита решил, что знает о цели ее визита. Он хотел бы ошибиться, но…

— Нет, ничего не нужно, — ответила женщина. — Я просто стою.

— Уверены?

Она вернулась к созерцанию беспокойной воды. Молча кивнула, пресекая дальнейшие расспросы.

— Как угодно. Если что, обращайтесь к молодому человеку.

Женщина не отреагировала. Никита постоял еще немного и пошел дальше.

«Что происходит? — думал он, в тысячный раз проверяя оснащение экспедиционного транспорта. — Сегодня всем надо на Остров. Впору продавать билеты».

Он отдал последние распоряжения сменщику. В них не было ничего необычного — следи за инвентарем, пьяных не пускать, в каждую лодку обязательно спасательный жилет и поглядывай в бинокль время от времени — но Андрей, прослушав лекцию, задал вопрос:

— Ты будто на фронт уходишь. Все нормально?

— Абсолютно. — Никита подозвал его поближе, шепнул на ухо. — Но ты все-таки посматривай в бинокль почаще, понял?

— Хорошо.

— Да, и еще. С минуты на минуту должны подойти арендаторы с одной местной базы за катером. Они оплатили, я все подготовил еще вчера, отдашь по квитанции.

— Конечно.

Они пожали друг другу руки. Андрей так и остался в недоумении. Он молча наблюдал, как Никита прицепляет коротким тросом одну к другой приготовленные лодки, словно пару лошадей, и ювелирно отчаливает, не задев ни одного камушка, а затем поднялся на мостик. По дороге о чем-то хотел спросить женщину в платке, но передумал. Слишком мрачно она выглядела на фоне Озера, похожая на жену моряка, который уже никогда не вернется из похода.

5

Журналисты еще долго не решались выйти из укрытия, боясь попасть в зону видимости оставшихся в корпусе людей Крупатина. Стас не мог поручиться за точное количество охранников. На тропе, ведущей к пляжу, Наташа насчитала четверых сопровождающих вместе с двумя пленниками. Но на главной аллее возле корпуса стояли две машины — черный монстр-джип, сверкающий хромом, и что-то попроще, издалека не разглядеть. Стало быть, людей могло быть и больше. Но стоять бесконечно у дерева и гадать было невозможно.

Наташа еще раз проверила телефон.

— Как в танке.

— Тогда выбора нет, — выдохнул Стасик.

— У нас никогда нет выбора.

Опасливо озираясь, они стали спускаться по тропинке вниз. Пройдя несколько метров, Стасик резко ушел влево, сойдя с тропы.

— Я знаю дорожку короче!

Они обогнули самый нижний одноэтажный корпус. По дороге Стасик бросил печальный взгляд на разбитое крыльцо, сделал на ходу несколько снимков. Он жалел, что не захватил фотоаппарат при первом посещении лагеря, что было бы логично для человека его профессии и призвания, и сейчас пытался наверстать упущенное. Он едва не налетел на скамейку, снимая открытую эстраду и главную аллею, и когда Наташа, сморщившись, шикнула на него, прекратил съемку.

Стасик повел подругу вдоль зеленого забора мимо густых зарослей, мимо туалета, скособоченного деревянного здания, вокруг которого до сих витал сильный запах аммиака.

— Давно никто не живет, а воняет как раньше! — заметил Стасик.

Узкая тропа вывела их к стадиону с противоположной стороны. Стасик бежал позади футбольных ворот, Наташа едва поспевала.

— Не отставай!

— Не командуй!