Остров за островом

Искатель приключений и ветеринар, с судном которых столь грубо обошлась самка кита, прибыли в лагуну Скаммона на белом прогулочном судне «Сокол». Владельца судна, по происхождению шведа, звали Боб Петерсон. Он управлял 147 сосисочными и барами в Калифорнии. Петерсон тут же пригласил меня перебраться на «Сокол». Боб предоставил свое судно вместе с командой в распоряжение научной экспедиции под руководством доктора Роберта Элснера, физиолога, наметившего среди прочих исследований сделать электрокардиограмму у китов. Контролировать сердечную деятельность у ныряющего кита — задача не из легких. Мнения о том, как приступить к решению этой проблемы, были самые противоречивые…

На палубе все свидетельствовало о строгом порядке в экспедиции и серьезности ее намерений. Здесь имелся большой запас канатов и веревок, громадные сачки и сети, луки со стрелами, ампулы для инъекций и ружья, ручные гранаты, легкие водолазные костюмы, кислородные аппараты, резиновые плоты, компрессор, клетка для кита, сделанная из металлических труб, носилки, киноаппараты, бинокли. На пятиметровом бушприте Джек Шульц, инженер компании «Дженерал Атомик» оборудовал особую люльку для гарпунера.

Якорь был поднят с восходом солнца. Вокруг «Сокола» пускали фонтаны множество китов. Капитан Льюис Сиссон, выполняя приказ доктора Элснера, проверял эхолотом все песчаные отмели и банки. Наконец мы напали на самку с детенышем, и вскоре люлька, в которой. сидел гарпунер, была уже над ними. Мелькнул гарпун, острие вонзилось в спину китенка, веревка стала разматываться. Оба кита нырнули, и, когда веревка кончилась, канистра из-под бензина, к которой она была привязана, перелетела за борт и закачалась на волнах, как поплавок.

Пока техники и ученые спорили, китенок проплавал с канистрой несколько часов и совсем измотался. Наконец канистру подняли на борт и стали вытягивать веревку. Чем ближе к судну подплывал китенок, тем больше злилась мать. Неожиданно «Сокол» содрогнулся от удара, нанесенного разгневанной горой. Ветеринар из морского аквариума «Подводный мир» в Сан-Диего приготовил шест со стальной петлей и прикрепленной к ней круглой крупноячейной сетью, и как только китенок всплыл, чтобы вздохнуть, ему удалось надеть ее китенку на голову. Сеть, соскользнув с петли, натянулась на четырехметровое обтекаемое тело китенка.

Из раны, в которой торчал гарпун, текла кровь, вскоре начала кровоточить и кожа в тех местах, где в нее впилась сеть. Через несколько часов у китенка пошла кровь и из носа. Мать то подплывала под детеныша, то плавала рядом, то пыталась навалиться на веревку между судном и сетью. Она была так близко, что мы хорошо видели на ее морде множество больших желтоватых раковин балянусов — своеобразных морских усоногих рачков, живущих на головах и плавниках серых китов.

В конце концов ученые договорились, что китенок с помощью канистры должен быть поставлен на якорь на всю ночь, но в это время матери благодаря различным маневрам удалось прорвать сеть. Неожиданно китенок обрел свободу. Он рванулся в глубину с такой силой, что сломал гарпун.

На судне снова приготовились сразиться с обидчивой самкой серого кита. Гарпунер подготовил гарпуны, веревки и канистры. Они решили загарпунить нового китенка.

Первый же бросок оказался удачным, и еще одна мать начала борьбу за своего попавшего в плен младенца. Она была в такой ярости, что дважды ударила в носовую часть «Сокола». Боб Петерсон испугался за судно, и доктор Эленер решил ее обезвредить. Он выстрелил ей в жировой слой двумя ампулами с наркотиком. Шок заставил самку снова удариться о судно. Оно задрожало. Хвостовой плавник китихи начал кровоточить. Несмотря на то что доза наркотика была рассчитана на сорокатонную массу, самка не выглядела одурманенной.

Силы китенка тем временем истощились. Он то лежал неподвижно, то начинал вздрагивать от спазматических судорог. От зрелища того, как мы, люди, пытаем мать и ребенка, меня начало мутить. Неужели во имя науки все дозволено?

После последней отчаянной попытки поднять китенка на спину самка сдалась. Она выпустила огромный фонтан, от которого вода покрылась пузырями, ударила хвостом, взбив пену, и исчезла. Доктор Элснер выглядел смущенным. Ведь он только хотел исследовать, как работает сердце кита, когда тот ныряет на глубину. Для сердца нерпы, например, нормальны 120 ударов в минуту, но во время ныряния пульс понижается до 8—10 ударов. Проверив этот опыт на морских слонах^{4}, ныряющих на 200 метров, доктор установил то же явление. Теперь была очередь за китами.

Неужели его нынешняя попытка окажется неудачной из-за недостаточной подготовки? Чем крупнее животные, тем больше размах работы, к тому же доктор, наверное, был оптимистом. Отношения между учеными и любителями животных на борту «Сокола» заметно обострились.

Наконец китенка подняли на борт. Красная пластмассовая ванна, аквалангист, поливающий морской водой черную глыбу, беспомощный детеныш — смотреть на это было совсем невесело. Но этот детеныш весил 1700 килограммов и имел в длину шесть с половиной метров!