Остров за островом

Когда пингвины-скалолазы выходят на берег и идут домой, они не проявляют никакой агрессивности по отношению друг к другу. Напротив, они производят впечатление самых добрых друзей. Возможно, опасности, которые угрожают им в море, на время охлаждают их боевой дух. Зато дома, возле своих гнезд, они становятся злобными и придирчивыми. Наверное, это происходит оттого, что гнездовые участки их очень малы, граница проходит всего на расстоянии клюва от яиц и птенцов. Тот, кто хочет протиснуться мимо гнезда, подвергает себя большому риску. Мир мгновенно сменяется войной. Клювы щипцами впиваются в шею нарушителя. Удары мускулистых жестких плавников звучат, как пощечины.

Во время съемок пингвины не раз нападали на меня. Сперва они по ошибке кидались на деревянные ножки штатива, но тут же перепрыгивали на мои ноги и очень больно щипались. После их клювов всегда оставались черные синяки и кровоподтеки. Иногда пингвины, сидящие на скалах, хватали клювами ремни киноаппарата и упрямо отказывались отпустить их. Почему в пингвине, весящем всего три килограмма и имеющем рост пятьдесят сантиметров, может таиться столько энергии, поймет только тот, кто на собственной шкуре испытал жестокость стихии, с которой этой птице приходится бороться большую часть года. Нельзя не обладать мужеством и ловкостью, когда ежедневно имеешь дело с бушующим прибоем, неприступными скалами, холодной морской водой и коварными врагами.

И хотя скалолазы оказывают храброе сопротивление на всех фронтах, им не удалось противостоять мародерам в образе человека. На некоторых островах сбор яиц стал своеобразным промыслом. Правда, теперь для этого требуется лицензия, причем в число прочих ограничений входит также и ограничение во времени. Но мне показалось, что этот порядок существует лишь на бумаге. На острове Кидней, прямо рядом со столицей, колония пингвинов-скалолазов подверглась такому кровопусканию, что исчезла почти полностью. Сейчас остров Кидней объявлен заповедником, но численность пингвинов-скалолазов там еще не восстановилась.

Мы прибыли на Фолклендские острова как раз в то время, когда скалолазы вернулись с зимнего лова рыбы. Возможно, мы плыли к южным широтам одновременно с ними. Считается, что скалолазы пять-шесть месяцев в году проводят в океане недалеко от устья Ла-Платы, а мы выехали из Монтевидео ранней весной, то есть в середине октября. Через три недели после приезда мы обнаружили на государственном складе штабеля ящиков с яйцами скалолазов и ослиных пингвинов. В большинстве случаев местом отправления был указан Нью-Айленд. Колонии пингвинов на этом птичьем острове очень велики, и вполне возможно, что если яйца собираются в самом начале сезона и так, что это не травмирует пингвинов, птицы успевают отложить новые яйца.

В последнее время ущерб, наносимый человеком животному миру Фолклендских островов, заметно сократился. В былые времена только по берегам одного Нью-Айленда сотнями тысяч били морских котиков. Сейчас охота на них запрещена и на некоторых лежбищах число котиков постепенно растет. Не исключено, что в наши дни на берегах Фолклендских островов уже насчитывается от пяти до шести тысяч этих ушастых тюленей.

В начале века, когда погода мешала китобоям заниматься их основным промыслом, они набивали свои салотопни морскими слонами. Эти животные были обречены, но сейчас одно стадо, кажется, уже восстановило свою численность. А когда китобоям не попадались и морские слоны, топили сало и из пингвинов. Люди не употребляли пингвинов в пищу, но на антарктических базах они шли на корм ездовым собакам.

В наши дни звероловы из Европы иногда ловят по лицензии пингвинов для зоологических садов. Из двухсот пингвинов только двадцать выдерживают путь от Нью-Айленда до Европы. Почти все без исключения пингвины заболевают грибковым заболеванием дыхательных путей, аспергиллезом. Когда они попадают в тропики, то страдают от жары и еще, конечно, от неправильной диеты. Известно, что пингвины могут выжить, если их кормить фаршем из рачков и крилля, но похоже, что торговцы дикими животными этого еще не знают, а может, просто считают, что обеспечить такое питание гораздо дороже, чем уморить сотню-другую пингвинов.

Парии — и пария

Синие качурки страдают на Нью-Айленде больше других птиц, их жизнь — настоящий ад. Они гнездятся в земляных норах и показываются на поверхности лишь в сумерках. Естественными врагами качурок в первую очередь являются поморники, которых на Нью-Айленде очень много, а также болотные совы. Против подобной регулировки естественного равновесия возражать трудно. Но вот меры, принимаемые семейством Девисов, вызывают горячие возражения. Несколько лет назад Девисы привезли много кошек, которые кормились охотой на качурок, крыс и кроликов.