Острые грани Пророчества

– Он мой Учитель. Мастер. Пусть называет себя, как хочет. Мне все равно. Вот только я не его падаван.

В кабинете воцарилось молчание. Энакин насупился, угрюмо переваривая все, что произошло. Эти нестерпимые несколько суток… Разговор, драка, появление Квая, снова разговор… Мысли в голове просто метались, парень почувствовал, что закипает. Неожиданно до него дошло.

– Погоди… – недоуменно повернулся Энакин к невозмутимо сидящему напротив брату, судя по движению Силы вокруг него, пытающемуся лечить последствия рукомашества. Люк разлепил один глаз, спокойно смотря на парня; второй прикрывала ладонь, которая слабо, еле-еле видимо светилась.

– Ты сказал… Ты сказал, что тебя назвали Избранным? – в голосе Скайуокера звучало искреннее недоумение с нотками ревности. – То есть как это?

– Молча, – фыркнул Люк. – Тебя только это возмутило? Покушение на твой титул?

– Но… – моргнул совершенно ошалевший Энакин. – Ведь Избранный – это я!

В голосе парня звучала практически детская обида.

– Чем докажешь? – от с ленцой заданного вопроса Скайуокер просто впал в ступор. Люк отнял ладонь от лица, принявшего нормальный вид, и с интересом уставился на брата, потерявшего дар речи.

– Я жду.

– Я… Квай-Гон сказал! – выпалил Энакин. Люк хмыкнул.

– Мне тоже.

– Мидихлорианы! Тестер зашкалило!

– У меня тоже.

– Я… – Энакин беспомощно моргнул, находясь просто в ступоре. Его Избранность никогда не ставилась под сомнение. Неважно, как к нему относились, но факт Избранности никто не отрицал, что чрезвычайно грело самомнение Скайуокера, питая его эго. И вот сейчас, когда его попросили доказать… Оказалось, что и сказать-то нечего.

– Все говорят!

– Мне тоже говорили. Все. И что? – в голубых глазах плескалась жестокая ирония. – Люк! Ты – Избранный! Ты остановишь Тьму! Ты восстановишь равновесие! Ты… Много чего сделаешь. Сделал. И?

– Я участвовал в войне! – сузил глаза Энакин. – Я уничтожил орбитальную станцию управления армией дроидов! Это был мой первый полет на истребителе!

Люк рассмеялся. Мягкий смех, искренний, заполнил кабинет. Наконец парень успокоился, стер слезу, выступившую в уголке глаза, и иронично посмотрел на брата.

– В свой первый полет на истребителе я прорвался к орбитальной станции, – спокойно начал Люк. – И уничтожил ее. Торпедой. Один выстрел. Крайне сложный. Итог – победа.

– Я… – Энакина понесло, он уже не мог остановиться, ему надо было срочно доказать свое превосходство, – я…

– Всегда только «ты», – прервал его брат. – Только ты. И никогда – остальные.

Скайуокер замер, но внутри его просто распирало.

– Я убивал и…

Люк, вставший и сделавший шаг к двери, замер. Постоял, медленно повернулся… Глаза его стали просто ледяными.

– Энакин… – на лице парня появилась странная полуулыбка, от которой веяло жутью, – за последние пять лет я уничтожил неимоверное количество разумных. Два раза орбитальные станции. Рейды. Корабли… Это не то, чем я бы предпочел хвастаться. Смерти врагов. И не совсем… врагов. Я предпочту рассказать, как сумел исцелить мать. Это – гораздо… Гораздо более достойное внимания дело.

Дверь захлопнулась, оставив Скайуокера воспринимать изменившуюся реальность.

Люк шел по коридору, направляясь к мостику, размышляя о том, что правда иногда наносит гораздо больший вред, чем ложь. Даже самая наглая. А иногда от нее сплошная польза.

Теперь парень начал понемногу понимать, откуда растут ноги всех проблем и бед, что произошли с Энакином и его семьей. Гордыня. Огромная, раздутая до предела гордыня. Квай собрал сведения о похождениях бравого рыцаря Кеноби и его не менее бравого падавана, и картина вырисовывалась просто удручающая.

Парень считал, что он гораздо лучше всех. Не потому, что более знающий, умелый и так далее, а банально потому, что сильнее. Дурной мощи Скайуокеру хватало за глаза, чтобы справиться практически со всеми препятствиями и неприятностями, в которые он попадал, зачастую опять-таки благодаря своему гонору. И оставалось загадкой, почему его не обломали. Тот же Йода… Или Кеноби, который был его наставником. Да и остальные…

Энакин нотации тренированно пропускал мимо ушей, поступал по-своему, зачастую игнорируя советы и прочее, и шел по дороге жизни, стаптывая все, что мешает. А постоянные напоминания о его Избранности только подливали масла в огонь. При этом Скайуокер совершенно не задумывался над тем, что вообще-то есть и остальные. Вокруг него живут люди и экзоты… И они тоже имеют желания, мечты и прочее.

Вот только Энакина это не слишком волновало… Плохо, видно, Кеноби морали читал. Люку он, помнится, постоянно талдычил о том, что надо заботиться об окружающих, что джедай, в первую очередь, защитник сирых и обиженных… Сам старик на этот счет не слишком заморачивался почему-то, теперь Люк мог вспомнить пару крайне интересных моментов. Та же драка в кантине… Оби-Ван мог спокойно сковать напавшего Силой. Отшвырнуть. Придушить. Но он предпочел отрубить руку. Одно движение меча…

Казалось бы, как милосердно!