Острые перья

Тонкая ткань платья, что служила преградой между ними, плавно сползла вниз, когда Наоми разжала пальцы. Арен с жадностью уставился на супругу, стоящую перед ним в одном нижнем белье — темный атлас на молочной коже; контраст, который его всегда заводил.

Его пальцы с жадностью огладили тонкую талию, скользнули вниз по позвоночнику — Наоми ощутимо вздрогнула и прикрыла глаза от удовольствия, но тут же забеспокоилась:

— Консультант где-то рядом.

— Да и черт бы с ней, — легкомысленно отозвался Арен хрипловатым от возбуждения голосом, вынуждая Наоми повернуться к нему спиной.

Он нетерпеливо перебросил ее волосы через плечо, открывая спину — взгляд уперся прямо в два тонких вертикальных шрама, расположенных на расстоянии десяти сантиметров друг друга. Медленно прижался губами к началу одного из них — из груди Наоми вырвался тихий вздох, а сама она задрожала в его руках.

Со шрамами или без — Наоми была прекрасна. Арен понял это, едва увидел ее на выставке искусств, где выступал в роли щедрого спонсора. Его поразила не только ее красота, но и их схожесть; на самом деле, Наоми была чудовищной в своем эгоизме и легкомысленном отношении к судьбам в глазах других — но в глазах Игараси она была чем-то поистине удивительным.

Он воспринял ее появление в своей жизни как подарок судьбы и боялся все испортить. С Наоми не работала его обычная тактика — поэтому он не давил, давая ей время, чтобы раскрыться. Впервые Арену хотелось получить чье-то доверие и любовь. Впервые он пошел другим путем вместо привычного — и в итоге все завершилось крахом.

— Господин Игараси?

Арен вынырнул из омута своих воспоминаний, опустился на диван и устало взглянул на Масако, стоявшую перед ним с обеспокоенным видом.

— Я нашла кое-что, когда убиралась. Думаю, вам стоит взглянуть.

Женщина протянула ему руку — на раскрытой ладони лежало нечто темное, похожее на кусок камня. Присмотревшись, Арен понял, что это и был камень — плоский и обтесанный неаккуратно; на лицевой стороне были выцарапаны какие-то знаки.

Игараси никогда не интересовался стариной, но даже его скудных знаний хватило, чтобы понять, что держала Масако — потому что Наоми трещала о своих амулетах без умолку.

— Что-то не так, господин Игараси? — спросила Масако, настороженная его долгим молчанием. — Я могу выбросить.

— Нет. Не надо, — отмер Арен, осторожно забирая у нее камень. — Это… Это не принесет вреда.

Потому что «этим» был оберег. Плоский темный камень с шероховатой поверхностью — проведя подушечками пальцев по кривым, высеченным в материале древним символам, Арен ощутил некое благоговение, пытаясь представить, сколько лет назад чьи-то руки кропотливо вырезали каждую черточку в твердой породе.

— Он был засунут в диван, между спинкой и сиденьем, — поспешила объяснить Масако. — Очень глубоко. Я бы не обнаружила его, если бы не уперлась случайно ладонью.

— Значит, глубоко, говоришь, — задумчиво повторил Арен. — А бумажка просто лежала сверху, да?

Масако кивнула, глядя на него обеспокоенным взглядом, в котором прослеживался суеверный страх.

— Все хорошо, можешь идти, — заметив ее состояние, смилостивился Игараси. Он знал, что женщина неодобрительно относится к антикварным вещам — как-то раз видел, с каким страхом она протирала пыль на комоде, где Наоми хранила старинные кинжалы.

Масако исчезла с невиданной для пожилого человека прытью — он и моргнуть не успел, как ее след уже простыл. Сжав в ладони камень, Арен подавил желание грязно выругаться вслух, в который раз задаваясь вопросом: почему так сложно, Наоми?

Раз бывшая супруга спрятала оберег, значит, не хотела, чтобы он знал о его существовании. Убежденная в том, что ей грозит смерть, она пришла к нему за помощью, принеся оберег… И что дальше?..

Зачем она спрятала его здесь? Обереги принято носить с собой, ближе к телу, или хотя бы хранить в жилище. Наоми верила в эти магические штучки, чего нельзя было сказать о Игараси — он бы, увидев кусок камня, просто выбросил бы осколок на помойку. Тогда почему?

А может, это и не оберег вовсе?

Арен еще раз посмотрел на камень. Холодный, он быстро нагрелся в ладони — чувство было такое, будто он сжимал в кулаке живое существо.

— К дьяволу это все, — процедил Игараси, направляясь к выходу и захватывая с собой пальто. — Будь ты проклята, Наоми.

Он собирался навестить того, кто сможет не только определить, что за дрянь ему подсунула бывшая жена, но и немного приоткрыть завесу ее тайн.

Глава 4

Думаю о нем.

Даже сухая трава

Стала золотой

(Судзуки Масадзё)

К вечеру хлынул дождь: косые струйки воды стремительно стекали по лобовому стеклу, сливаясь воедино — не справлялись даже дворники, видимость ухудшалась с каждой секундой. Припарковавшись напротив двухэтажного здания из темно-серого кирпича, который из-за непогоды выглядел черным, Арен закурил, глядя на единственное освещенное окно.