Острый каблук

Негглер ждал продолжения фразы, но Макуэйд хранил молчание. Негглер облизнул пересохшие губы.

— Я хочу сказать, что мы… я должен доложить «Титанику», что конкретно собирается предпринять рекламный отдел. — Он сделал попытку слабо рассмеяться. — В конце концов, я не могу без соответствующего распоряжения направо и налево транжирить деньги компании, тем более на рекламу одной-единственной модели туфель.

— Все правильно, — с улыбкой проговорил Макуэйд.

— Простите?

— Энди, считайте, что вы уже получили такое распоряжение.

Негглер кивнул, принимая указание:

— А как быть… А что делать с остальной партией?

— «Обнаженная плоть» одна вытянет всю партию.

— Но может и сорваться, вы же знаете, может…

— Ничего, не сорвется, — бесстрастным голосом проговорил Макуэйд.

Негглер вяло улыбнулся:

— Как скажете, мистер Макуэйд.

— И еще я хочу, чтобы вы напечатали несколько буклетов, посвященных «Обнаженной плоти».

— Буклетов?

— Да, это для коммивояжеров и продавцов магазинов. Пусть сфотографируют туфли в разных ракурсах. Я хочу, чтобы это был своего рода катехизис для розничных торговцев. Да, в брошюре обязательно надо отметить, что эти туфли получают солидную рекламную поддержку в общенациональном масштабе.

— Эти буклеты тоже влетят в копеечку, — заметил Негглер. — Особенно если вы захотите их в цвете. С учетом столь крупных рекламных расходов я не думаю…

— Сделайте это, — сказал Макуэйд и после короткой паузы добавил: — Да, и вот еще что.

— Что? — уже с опаской спросил Негглер.

— Раньше мы делали скидку для розничных торговцев — два с половиной процента, которые шли на местную рекламу. Правильно?

— Да, мы подсчитали и поняли, что можем компенсировать эту потерю за счет увеличения объема…

— Давайте повысим размер скидки до пяти процентов, — сказал Макуэйд.

— Пя… Но это же… А не многовато для местной рекламы?

— Не многовато, — остановил его Макуэйд. — Если, конечно, мы сможем продать эти туфли. Я хочу, чтобы они били женщину прямо в глаз, где бы она их ни увидела. Они читают «Лейдиз хоум джорнел»? Отлично. Я хочу, чтобы и в нем была наша реклама. А «Ошкош деспатч курьер»? Прекрасно. Местный розничный торговец будет рекламировать туфли при помощи вырезок, которыми мы его снабдим, и тех денег, которые он извлечет из нашей пятипроцентной скидки. Если туфли пойдут, мы сможем расширить сферу продаж за счет использования поездов и автобусов. Я хочу добиться полной победы, можете вы это понять? Хочу сделать так, чтобы все знали: «Джулиен Кан» прочно стоит на ногах и готов решительно двигаться вперед. Хочу, чтобы «Обнаженная плоть» стала самой широко продаваемой моделью, которую мы когда-либо выпускали. Хочу, чтобы она заманивала женщин в магазин, затягивала их, соблазняла. Я хочу, чтобы они покупали эти туфли, но при этом влюбленными глазами поглядывали и на остальную часть нашей партии, которая сама о себе позаботится! Так что начинайте, Энди. А мне надо повидать еще массу людей.

Дэйв Стигман сидел напротив Макуэйда и внимательно наблюдал за ним. В присутствии этого человека он определенно чувствовал себя не в своей тарелке. Ни один мужчина не имел права быть таким большим и симпатичным. Ни один мужчина не должен излучать такую силу, такую мощь. Нет, к Макуэйду определенно следовало применить некое подобие закона об антимонопольной деятельности.

— Я хочу, чтобы вы регулярно поставляли товар своим торговцам, причем делали это ежедневно, — сказал Макуэйд.

— Ежедневно.

— Да, начиная с сегодняшнего дня и по июль, когда в рекламной кампании наступит перерыв. Я хочу, чтобы они ежедневно получали новый стимул для расширения торговли, причем каждый день по-разному. Я хочу, чтобы «Обнаженная плоть» навечно отпечаталась в их сознании, понимаете? Хочу, чтобы они прониклись сознанием, что это будут грандиозные туфли — туфли, которые они будут продавать. А чтобы достичь этого, нужен энтузиазм, подлинный энтузиазм.

— Но, Мак, как же зародить энтузиазм там, где его нет?

— В отношении этих туфель есть энтузиазм. Вы же сами видели во время демонстрации на «Неделе гильдии».

— В общем-то да… — признал Стигман.

— Так вот, я хочу, чтобы этот энтузиазм сохранялся и впредь, причем раскаленный добела. Я хочу, чтобы эти люди приходили в магазины с целью продать одну, и только одну модель — «Обнаженную плоть».

— А как насчет других наших партий? — с сомнением спросил Стигман.

— Ну разумеется, они и их продавать будут, — с раздражением в голосе проговорил Макуэйд.

— Просто это прозвучало так, будто вы…

— Не важно, как это прозвучало. Я хочу, чтобы они продавали эти туфли. Дэйв, я также хочу, чтобы вы ежедневно — повторяю: ежедневно — готовили для них своего рода бюллетени о состоянии продаж! Я хочу, чтобы к тому моменту, когда наступит перерыв в рекламе, наши коммивояжеры и розничные торговцы раскалились добела! Короче, Дэйв, я хочу, чтобы эти заказы начали как можно скорее распространяться.

— У нас уже есть заказы, — заметил Стигман, — и получили мы их без всякого давления.

— Я не считаю это заказами, — бросил Макуэйд.