Освободительный поход

Ну да ладно, то дела давно минувших дней; теперь же, когда мы проводим свою Босфорскую операцию, нам не в силах помешать ни одна держава. Просто некому. Франция и Британия ушли с политической арены, не выдержав схватки с гитлеровским фашизмом, а Соединенным Штатам сейчас откровенно не до дел в Старом Свете. И еще. Посмотрел бы я на попытку чего-то похожего на февральский переворот при Сталине! Нет, в ЦК еще есть некоторое количество друзей и единомышленников покойного уже Хрущева, способных возжелать свергнуть (то есть убить) Виссарионыча, но, как говорится, съесть-то он съест, да кто ж ему даст. Контора Лаврентия Павловича бдит, и стоит «товарищам, которые нам совсем не товарищи» только раскрыть рот и начать интриговать, как их тут же оформят по пятьдесят восьмой статье с намазыванием лба зеленкой. Повторения пятьдесят третьего и особенно пятьдесят шестого года не будет, а так как за здоровьем товарища Сталина следят куда лучше, чем в прошлой реальности – глядишь, он еще и сам прочтет доклад на том самом двадцатом съезде ВКП(б).

Именно поэтому наша Босфорская операция спланирована исходя лишь из соображений максимального военного успеха и минимальных людских потерь, без всяких там дипломатических реверансов перед «партнерами» и «коллегами». На палубе «Адмирала Кузнецова» рядами расставлены полученные нами по ленд-лизу американские палубные истребители F4F «Дикий кот», окрашенные в серо-бело-голубые цвета советского военно-морского камуфляжа. Это первые ласточки нашей палубной авиации, и думаю, что не последние. Иной итог войны, которая, скорее всего, закончится выходом наших танковых армад на атлантическое побережье, по факту потребует иного облика советских послевоенных вооруженных сил – в них меньше внимания и финансирования будет уделяться сухопутной армии, зато больше флоту, особенно морской пехоте и палубной авиации.

Сейчас наша задача – обкатать тактику и показать товарищу Сталину товар лицом, задействовав в Босфорской операции как морскую пехоту (сейчас в готовности ожидающую команду на высадку), так и палубную авиацию. Тут надо сказать, что морская пехота действительно необходима для десанта на Босфор, ведь, кроме нее, никто не в состоянии захватить плацдармы на обоих берегах Босфора и обеспечить наведение между ними почти понтонного моста длинной в полтора километра. Зато для нашей новорожденной палубной авиации эта операция в чистом виде является обкаткой боем с подстраховкой со стороны сухопутных коллег.

Правда, поскольку никакой турецкой авиации в воздухе над Босфором не ожидается, действовать «Дикие Коты» будут в ипостаси штурмовиков. Англосаксонский стандарт вооружения истребителей в шесть пулеметов калибра двенадцать и семь, а также в две пятидесятикилограммовых бомбы вполне серьезен и против наземных целей. У половины самолетов бомбы осколочно-фугасные, у остальных – зажигательные жестяные емкости с напалмом. Последнее – это тоже некоторый перебор, потому что самое страшное, что может ожидать десант на берегу, это артиллерийские батареи с пушками времен еще той войны и жиденькие цепи ополченцев, набранных в близлежащих селениях, так как большую часть кадровой турецкой армии наши войска отрезали и окружили еще в ходе приграничного сражения. Напалм хорош либо по бронетехнике, либо против деревоземляных полевых укреплений. С первым у турок явно негусто, зато укрепления всю последнюю неделю они строят с таким усердием, будто произошли от кротов и бобров.

И вот настала та минута, когда солнце еще не взошло, но освещенности уже достаточно для полетов. Две первых пары «Диких котов» с ревом оторвались от трамплина «Кузнецова». Они оснащены в варианте разведчика-корректировщика и вместо бомб несут подвесные баки, чтобы иметь возможность подольше продержаться в воздухе. После их старта к вылету стала готовиться основная авиагруппа. И тут до нас донесся тяжкий, сокрушающий все грохот – это «Севастополь», которому вернули его исконное имя, принялся садить двенадцатидюймовыми фугасными снарядами по турецким укреплениям в районе горла пролива, а минуту-другую спустя к линкору присоединились крейсера со своим главным калибром в сто восемьдесят миллиметров. Багровые сполохи залпов прямо по курсу перед нами и чуть заметные в лучах занимающегося рассвета вспышки разрывов где-то в глубине темной полоски берега – там сейчас сотрясается и встает дыбом земля, в воздухе стоит густой запах сгоревшего тротила и пыли… И бегают застигнутые во время утреннего намаза турецкие ополченцы и их толстые, призванные из запаса начальники, которые чем меньше понимают, тем громче орут. Босфорская десантная операция началась.