Освободительный поход

И, разумеется, король решил лично проводить британских летчиков (и свою дочь) на фронт, чтобы своими глазами увидеть, в каких условиях им (и ей) предстоит жить и служить. Увиденное на аэродроме ему понравилось. Порядок повсюду был если и не идеальный, то достаточно близкий к тому, чтобы так называться. Все дивизия его будущего зятя (он потихоньку сживался с этой мыслью), базировалась на полевом аэродроме и вела активные боевые действия. Король Георг VI прекрасно понимал, что не только мир больше не будет таким, как до войны; прежней уже никогда не будет и сама Великобритания. К тому же, после того, что выкинул его братец Эдуард, устроив прогитлеровский государственный переворот, ему, Георгу, придется еще сильно постараться, чтобы сохранить для Британии хотя бы формальную независимость, а для династии Виндзоров – права на британский трон. Сын Сталина в мужьях у наследницы британского престола будет совсем не лишним, как и ее личное участие в общей для двух народов борьбе против нацистов.

* * *

8 ноября 1942 года, Полдень. Стокгольм, район Васастан, улица Далагатан дом 47. квартира на втором этаже с видом на Васа-парк.

Пока еще не писательница и мать двоих детей Астрид Линдгрен.

Женщина сидела и смотрела в окно. А за окном была улица Далагатан и расположенный за ней Васа-парк. На деревьях, что высились за оградой парка, облетели последние листья; в дымке осеннего дождя улица казалась сонной и унылой. Все было серым – и дорога, и деревья, и близлежащие дома, и идущие под моросящими каплями прохожие. И на всем этом фоне выделялась примета времени – русский бронетранспортер (ленд-лизовский М3), стоящий у парковой ограды на углу улиц Далагатан и Оденгатан. Солдаты, что стояли около него, нахохлившись под прорезиненными брезентовыми накидками, ежились от пронизывающего ветра, покуривали в рукава и с интересом поглядывали на спешащих мимо жителей. Пулемет на бронетранспортере был зачехлен, а солдаты имели настолько дружелюбный вид, что некоторые стокгольмцы перестали воспринимать их как какой-то чужеродный элемент. Вот один худой молодой человек с зонтиком подошел к солдату, что-то сказал, потом чуть наклонился, прикуривая от его сигареты и, поблагодарив кивком, заспешил по своим делам.

А ведь с тех пор, как Стокгольм проснулся от грохота взрывов и рева авиационных моторов, прошел всего месяц. Закопченные развалины Гвардейских казарм уже разобрали, затонувший у причала броненосец «Густав V» приготовили к подъему и дальнейшей разделке на патефонные иголки и дамские булавки, ну а всех, кому не повезло в то злосчастное утро, давно похоронили. За исключением членов профашистских организаций, в городе никого не арестовывают и не отправляют в Сибирь, никого не уплотняют в квартирах, не национализируют предприятия и дома. Даже солдат капитулировавшей шведской армии русские распустили по домам. Ну, еще бы – заводы, раньше выпускавшие продукцию преимущественно военного назначения, теперь производят то же самое, но в удвоенных количествах, и уже для русской, а не для германской армии. И этим заводам нужны рабочие руки.

Как убежденная социал-демократка, Астрид не любила шведских нацистов и не имела оснований им сочувствовать. Но коммунизм, который принесли с собой русские, отличался от привычной социал-демократии так же, как волкодав отличается от домашней болонки. Она не забыла тот день, когда стекла в ее квартире звенели от близких взрывов, а по Далагатан мимо ее дома, расталкивая неосторожные машины, мчались воющие русские катера на воздушной подушке. Уже потом Астрид узнала, что эти катера могут ходить посуху аки по воде. А тогда эти машины, поднимающие из-под резиновых юбок клубы пыли, показались ей вышедшими из морской пучины чудовищами. Это впечатление усиливалось еще и тем, что солдаты, сидящие в этих машинах, носили темно-зеленые непромокаемые плащи из прорезиненного брезента и очки-консервы.

Впрочем, война закончилась так же быстро, как и началась. Высадившиеся в Стокгольме русские быстро сломили сопротивление шведских войск, уничтожили или пленили армейское командование, и даже король (так уж получилось) попал к ним в плен. Покончив с военными делами, большевики, как опытные захватчики, принялись наводить свои порядки. Впрочем, как уже говорилось, захват был молниеносным, а у русских солдат шведы с врагами не отождествлялись, и потому большинства стокгольмцев эти изменения почти не коснулись. Тем более что наместником Сталина назначили бывшего русского посла в Шведском королевстве – Александру Коллонтай, и она постаралась максимально сгладить для шведов режим оккупации.