Освободительный поход

Сказав это, женщина встала и, вручив Астрид бумажку с записанными на ней адресами издательств, добавила:

– А вы пишите… Пишите именно для детей, ведь в этом ваше призвание. Записывайте истории, которые вы рассказываете по вечерам дочери. И когда их у вас будет уже изрядно, отсылайте их в эти издательства. Вот это, находящееся в Стокгольме, издаст вас на шведском языке. А вот это – в Ленинграде, переведет вашу книгу на русский язык и издаст для детей Советского Союза. А сейчас, поскольку у нас в России не принято ходить в гости пустыми руками…

Сказав это, фру Нина открыла входную дверь и крикнула кому-то вниз: «Иван, Иван!». Вскоре появился этот самый Иван, да не один, а в сопровождении русских солдат, нагруженных сумками и корзинами с продуктами. Нельзя сказать, что шведы голодали, но того изобилия, что было до начала большой европейской войны, уже не было. А многие из этих продуктов и вовсе можно было купить только на черном рынке за большие деньги.

Заметив, что Астрид Линдгрен колеблется, фру Нина с улыбкой сказала:

– Да вы берите, берите. У вас же дети, а в этом возрасте им нужно полноценное питание. Кроме того, вы можете поделиться со своими друзьями и знакомыми.

Сказав это, странная гостья дождалась, пока солдаты занесут в прихожую все ее подарки, а потом, попрощавшись, ушла. И вот теперь Астрид Линдгрен сидела у окна, смотрела на улицу и размышляла о том, что станет с ней и ее детьми, с ее родиной Швецией. Теперь ей уже хотелось вернуть ту женщину, сесть и обстоятельно с ней поговорить обо всем на свете, пытаясь понять ее саму и ход ее мыслей. В этой женщине, как и во всем ее народе, странным образом сочетались беспредельная доброта и неумолимая суровость, игнорирующая интересы отдельных маленьких людей.

В данном случае можно было быть уверенной в двух вещах. Первое – она, Астрид Линдгрен, действительно станет знаменитой детской писательницей, потому что в этом заключается ее призвание. И второе – написанные ею книги будут иными, чем в нашем мире. Даже Пеппи Длинныйчулок, истории о которой Астрид сочиняет уже больше года, будет совершенно другой…

* * *

12 ноября 1942 года, 04:00. Германия, Мекленбург-Передняя Померания, остров Узедом, ракетный полигон Пенемюнде.

Тихо на ракетном полигоне Третьего Рейха в этот предутренний час. Спят руководители ракетного проекта: генерал-майор Вальтер Дорнбергер, профессор и гауптштурмфюрер СС Вернер фон Браун; инженеры и конструкторы: Артур Рудольф, Вальтер Тиль (специалист по двигателям), Генрих Грюнов, Вальтер Ридель, Гельмут Вальтер (конструктор серии реактивных двигателей «Вальтер»), Гельмут Греттруп, Пюлленберг, Шлурике, Пюльман, Херман и другие. Спят немецкие вольнонаемные техники и рабочие. Спят заключенные концлагеря Карлсхаген, представляющие основную рабочую силу на полигоне, большей частью которых являются польские инженеры и техники, а также советские военнопленные. За исключением часовых и бодрствующих смен в караулках, в Трассендхайдских казармах спят солдаты СС, охраняющие сверхсекретное ракетное хозяйство.

Всего месяц назад произошел первый успешный испытательный пуск ракеты А-4 (она же Фау-2), показавший дальность сто девяносто два километра; так что руководство полигона находится в некоторой эйфории. Правда, после переворота в Британии актуальность баллистической ракеты изрядно уменьшилась. Нет, согласно теоретическим расчетам после окончательной доработки, увеличившейся дальности этой ракеты должно хватить, чтобы из ближних тылов группы армий «Центр» за Вязьмой обстреливать Москву и сам Кремль. При этом для строительства стационарных пусковых позиций потребуется не один месяц, и нет гарантии, что за это время русские не разбомбят стройку своей авиацией или не организуют еще одно наступление, отодвинув фронт еще дальше на запад.

Сюда, в Пенемюнде, русские бомбардировщики пока ни разу не заглядывали, хотя в последнее время, летая со шведских аэродромов, регулярно наносили бомбовые удары по Килю, Гамбургу, Штеттину, Любеку и другим портам на балтийском побережье. Только несколько раз над полигоном пролетали ни на что не похожие скоростные копьевидные самолеты, за которыми не могли угнаться экспериментальные Хейнкели-112 с ракетными ускорителями Вальтера, взлетавшие с расположенного тут же, на острове Узедом, военного аэродрома. Этот аэродром также входил в состав полигона и предназначался для испытаний экспериментальной авиатехники и для базирования истребительной авиагруппы, обеспечивающей общую противовоздушную оборону.