От Алтая до Берлина

Рота Чугаева в одном рывке повторила свой маневр прежнего боя. Фашисты к атаке были готовы. Рукопашная завязалась в первой линии окопов. На этот раз на этом участке в бой был введен батальон в полном составе. После взятия передовой полосы обороны фашисты бросились в контратаку. Начался массированный огонь из орудий и минометов. Немцы хорошо знали расположение своих окопов. Траншеи по несколько раз переходили из рук в руки. Рота несла потери.

К обеду первая и вторая линии обороны противника были преодолены. Высота была очищена от врага. Командир батальона доложил, что высота взята под полный контроль. Поступил приказ: «Пополнить боеприпасы, тяжело раненных отправить в тыл, легко раненным занять огневые точки противника и уничтожать отходящих фашистов. Передышки врагу не давать, продолжать преследовать, чтобы он не закрепился на новом рубеже».

Перед лесом у противника была оборудована третья линия обороны. Рота под командованием Чугаева продолжала продвигаться вперед. Метрах в десяти от окопов он услышал позади себя глухой хлопок, затем другой. Понял, что это рвутся вражеские снаряды.

Почувствовал толчок в спину и боль в правом боку и руке, падая, подумал: «Кто же будет руководить боем?»

Ординарец Аслан Чале ни на шаг не отставал от командира. Подбежал, увидел окровавленные левую руку и бок. Разрезал гимнастерку. Протер раны спиртом из фляжки. Сбоку осколки прошли вскользь по ребрам, но в руку ниже локтя вошли глубоко.

Чугаев пришел в себя и потребовал, чтобы Чале быстрей перевязывал раны, видел, как в траншеях его рота ведет рукопашный бой. Немцы сопротивлялись недолго, отстреливаясь, стали отходить к лесу. Поступила команда: «Закрепиться в окопах и ждать контратаку противника». Чугаев приказал: «Устроить окопы для ведения оборонительного боя».

От роты осталось меньше взвода. Окопы после утренней артподготовки и в ходе дневного боя обсыпались, кое-где превратились в канавы или глубокие воронки. Убитых фашистов оттащили в воронки. Прибыли санитары.

Не прошло и получаса, как из-за леса начался минометный обстрел. Чугаев увидел, что по дороге, идущей по лесу, к ним двигалась немецкая колонна. От дороги вправо и влево стоял густой сосновый лес, а по ложбине тянулась болотина.

Чугаев подумал: «Лишь бы не танки, а с пехотой мы справимся». В это время сзади развернулась «полуторка», раскрылись борта, и солдаты сопровождения стали разгружать ящики с патронами и гранатами. Следом подъехали еще две машины с пополнением.

Чугаев забыл про боль в руке и отдавал команды командирам взводов, чтобы солдаты помогли быстрее разгрузить машину, разводили пополнение по окопам и определили им огневые рубежи. На какое-то время он отвлекся от вражеской колонны. Подозвал радиста и стал давать ориентиры полковым артиллеристам для ведения огня по колонне. Через несколько минут снаряды стали падать слева и справа от колонны. Один упал в средину. Колонна сомкнулась и продолжала движение. Фашисты рассчитывали на психическую атаку. Подбежал командир третьего взвода лейтенант Кокшаров и прокричал: «Товарищ старший лейтенант, я с этой картинкой знаком – это штрафники, накачанные шнапсом, у них такая задача, атакуя на узком участке, навести на противника страх». Чугаев подал команду: «К бою!»

Минометный огонь противника из леса усилился и стал более точным, видимо, корректировку огня вел радист из колонны. Аслан Чале в этот момент приподнялся и прыгнул на Чугаева, прижавшись к нему. Мина взорвалась в метрах трех. Когда Чугаев выбрался из-под Аслана, тот уже не шевелился и не подавал признаков жизни. Спина у него была иссечена осколками, а под левой лопаткой зияла глубокая рваная рана. Чугаев схватил автомат Аслана и залег в воронку от мины. Фашисты рассыпались влево и вправо, поливая огнем из автоматов от живота, бежали к окопам, из которых вели огонь бойцы его роты.

Многие фашисты падали, как подкошенные, но остальные продолжали бежать. Наши пулеметы и автоматы били прицельно, а штрафники палили от безумства и страха. Несколько фашистов добежали до окопов, но были расстреляны в упор.

Через полчаса бой закончился. Впереди окопов валялось больше сотни фашистских трупов. На этот раз наши потери оказались невелики, пострадали в основном от минометного обстрела. После короткого затишья в небе появилась группа фашистских самолетов. Они вылетели из-за леса внезапно сбросили бомбы, развернулись, стали в круг над окопами и начали обстреливать из пулеметов. Ударила дальнобойная немецкая артиллерия. Снаряды взрывались не прицельно.

После артналета поле боя было перепахано воронками oт снарядов. Чугаев передал: «Быть готовыми к контратаке» Вскоре на левом фланге между деревьями он увидел двигающиеся фигурки, которые вели огонь из-за стволов, перебегали и снова стреляли.

Фашисты, видимо, собрали тыловиков и бросили их в атаку. Как только они выбежали на открытое пространство, наши бойцы накрыли их плотным огнем из пулеметов и минометов, подтянулась и полковая артиллерия. Немцы не выдержали интенсивного огня и побежали в лес.