От Андропова к Горбачёву

На правильно поставленный вопрос Андропов дал ложный ответ: неэффективность советской экономики он объяснил недостатками в усовершенствовании и перестройке хозяйственного механизма и форм и методов его управления. Как и его предшественники, Хрущев и Брежнев, Андропов искал своих «рецептов» не в сфере реформ социально-экономической системы, а в сфере административно-бюрократической перестройки. Мы еще помним бесконечные хрущевские бюрократические организации, реорганизации, ререорганизации, помним, как Брежнев и его соратники, ликвидируя «субъективизм» и «волюнтаризм» Хрущева, как раз и создали нынешний хозяйственный механизм. Брежнев докладывал на XXV съезде КПСС (1976) о «новом механизме», призванном творить хозяйственные чудеса. Но выяснилось, что новый хозяйственный механизм как раз и завел советскую экономику в окончательный тупик. Неужели Андропов хотел усовершенствовать еще раз вот этот уже усовершенствованный «механизм»?

Советским лидерам, которые бесконечно клянутся именем Ленина, как раз не хватает ленинского чувства реальности: когда первоначальный советский коммунизм (он назывался тогда «военным коммунизмом») потерпел крах, Ленин не стал искать «усовершенствованный хозяйственный механизм», а объявил НЭП. Ленин честно объяснил и причину введения НЭП а: «Мы думали (при "военном коммунизме” — А. А.), что по коммунистическому велению будет выполняться производство и распределение… Если мы эту задачу пробовали решить прямиком, так сказать лобовой атакой, то потерпели неудачу». (Ленин. Сочинения, т. 33, стр. 47). А через год после введения НЭПа Ленин объяснил и причины, почему советская хозяйственная система все еще плохо работает.

Он в своем отчете ЦК на XI съезде (1922 г.) сослался на то, что говорят о коммунистах в народе: «Капиталисты все же умели снабжать, а вы умеете? Люди вы превосходные, но то дело, экономическое дело, за которое вы взялись, вы делать не умеете… Принципы коммунистические, идеалы хорошие, — ну прямо расписаны так, в рай живыми проситесь, — а дело делать умеете? Старый капиталист умеет, а вы не умеете», — и Ленин закончил доклад словами: «Мы хозяйничать не умеем». (XI съезд РКП(б). Стенографический отчет. 1961 г., Москва, стр. 17–18). Прошло более 60 лет, а эти слова Ленина никогда не были так актуальны, как сегодня. Андропов это только подтвердил. Кризис советской экономики есть социально-структурный кризис самой экономической системы. Поэтому его решение в рамках советского режима возможно только радикальными реформами типа ленинского НЭП а, что в нынешних условиях означало бы: денационализация легкой промышленности, приватизация сферы обслуживания, деколлективизация сельского хозяйства, легализация рынка. Если Андропов действительно хотел, чтобы советский рабочий не бегал от работы, а бегал за работой, то он должен был поступать так, как поступают во всех индустриальных странах Запада: сделать советский рубль обратимым (конвертируемым), каким и был червонец при НЭПе, а советские магазины заполнить высококачественными товарами с нормальными ценами, как заполнены сейчас в Москве «Березки» для иностранцев и закрытые распределители для партийно-бюрократической элиты. Это явилось бы прямым следствием названных мною экономических реформ. Однако ничто так не пугает партократию, как само слово «реформа». Поэтому вы никогда не встретите этого слова в партийной литературе, если даже речь идет о действительных реформах, которые произвел сам Ленин. Здесь в идеологию большевизма исторически вкоренился догматический комплекс вражды ко всякого рода «реформам», как их проповедовала немецкая социал-демократия при капитализме (Бернштейн), или как требуют реформ «реального социализма» еврокоммунисты. Как раз говоря об этих «реформистах», Андропов дал понять, что он не пойдет ни на какие реформы, которые затрагивают догматические основы советского «марксизма-ленинизма».

Вот его слова: «Приходится слышать порой, будто новые явления общественной жизни "не вписываются в концепцию марксизма-ленинизма”, что он будто бы переживает "кризис” и надо, дескать, "оживить его” вливанием идей, почерпнутых из западной социологии, философии или политологии. Дело здесь, однако, совсем не в мнимом "кризисе” марксизма. Дело в другом — в неспособности иных теоретиков, называющих себя марксистами, подняться до истинных масштабов теоретического мышления Маркса, Энгельса, Ленина… Не размывать марксистско-ленинское учение, а, наоборот, бороться за его чистоту… вот путь к познанию и решению новых проблем». («Коммунист», № 3, февраль 1983 г., стр. 22].

Я думаю, что вывод отсюда ясен: от правления Андропова каких-либо существенных экономических преобразований ждать не приходилось. Приходилось ждать усиления репрессий.