От Андропова к Горбачёву

Сталина привел к власти партаппарат, который он сумел поставить и над партией, и над государством, чтобы стать единоличным вождем. Но, чтобы стать единоличным диктатором, Сталин провел, опираясь на партаппарат, чистку в самом НКВД и поставил во главе его своих приспешников. Чекистскому аппарату, даже состоящему из чистокровных сталинцев, Сталин никогда целиком не доверял, чем и объяснялась частая смена его руководителей (за 15 лет Сталин сменил шестерых начальников НКВД, из которых двоих расстрелял, чтобы убрать собственных сопреступников и свидетелей, троих снял, их тоже расстреляли за те же преступления, но уже его наследники).

Восхождением к власти Горбачев обязан не партии и не ее аппарату, а КГБ и его вооруженным силам. Военно-полицейский переворот Андропова в ноябре 1982 г. после смерти Брежнева нашел свое логическое завершение в полицейско-партийном перевороте Горбачева-Чебрикова в марте 1985 г., в первые же часы после смерти Черненко, но на этот раз не только без участия армии, но, может быть, даже против ее воли (армия, вероятно, поддерживала члена Политбюро, секретаря ЦК КПСС по вооружению и вооруженным силам Романова).

Этот неоспоримый факт будет иметь далеко идущие последствия как для генсека, так и для судьбы самой партии. Уже сегодня ясно для наблюдателя, что отныне партия вынуждена делить власть с КГБ, занявшим ключевые позиции в государстве: председатель Госбезопасности — генерал КГБ, министр внутренних дел — генерал КГБ, министр иностранных дел — генерал КГБ, фактический правитель в Совете министров СССР — генерал КГБ, а сам генсек тоже выдвиженец КГБ. Любой чиновник в советском государстве от комсомольского вожака до генсека партии, который сделал карьеру по протекции КГБ, на всю жизнь превратил себя в слугу и пленника этого учреждения. Таков неписаный, но железный закон. Разница между статусом полицейских «органов» при Сталине и их нынешним фактическим статусом заключается в том, что тогда они были исполнителями воли генсека Сталина, а сегодня генсеку Горбачеву явно грозит опасность самому очутиться в роли исполнителя воли КГБ.

После июльского пленума ЦК КПСС (1985) в Советском Союзе, в обход старческого Политбюро, установилась, на мой взгляд, диктатура узкой группы лиц, которую я бы назвал диктатурой «директории пяти», куда входят два партаппаратчика — генсек Горбачев и «второй генсек» Лигачев — и три генерала КГБ — первый заместитель председателя правительства Алиев, председатель КГБ Чебриков и министр иностранных дел Шеварднадзе. Советская армия исключена из этой «директории». Кстати, такой переходный институт концентрации государственной власти в немногих руках хорошо известен как раз из истории французской и русской революций, и имеют в период острого политического кризиса в этих странах. Французская «директория пяти» существовала четыре года (1795–1799), пока Наполеон Бонапарт не совершил свой знаменитый переворот, а «директория» из пяти министров Керенского в сентябре 1917 г. была свергнута через пять недель в результате октябрьского заговора большевиков. Да и Политбюро Ленина во время гражданской войны тоже состояло из пяти человек.

Кремлевская «директория пяти», хотя и не лишенная какой-то исторической символики, все же комбинация чисто случайная, но вот люди, которые входят в эту правящую пятерку, — не случайны. Каждый из них две трети своей жизни посвятил служению взаимодействующим силам — аппарату партии и советской политической полиции. И все же не только западные, но и советские люди знают о них очень мало. Внешний мир точно знает, сколько у Советского Союза атомных бомб и ракет, знает даже, сколько боеголовок на каждой ракете и точность ее попадания в цель, но почти ничего не знает о людях, от которых зависит, будет ли это оружие когда-нибудь пущено в ход, хотя только этим и занимаются кремленологи. Засекреченность биографий кремлевских вождей, их способностей и склонностей, их реальных личных качеств, даже их хобби, имеет свой политический умысел — держать потенциального противника в полном неведении относительно того, с кем он имеет дело, на что способны лидеры Кремля.